– Построй их в шеренгу и оружие не давай, – махнув в сторону пленных, что глядели на нас, велел я напарнику и побежал к навесу. Тот как раз заканчивал судорожно менять магазин, так что только кивнул.
Подскочив к водительской двери грузовика, сделал контроль, дважды хлопнул пистолет. На ходу меняя магазин, осторожно распахнул заднюю дверцу кунга, тут удобно лестница металлическая раскладывалась, чтоб наверх подняться можно было, но я её не трогал. Оказалось, это был кунг стоматолога. Зубоврачебное кресло в центре, мощная лампа на штативе под потолком. На стенах многочисленные шкафчики со стеклянными дверцами. Инструментов полно. Значит тот офицер зубной врач. Вон оно как вышло. Заминка у меня длилась секунду. Я захлопнул дверь и побежал к навесу, мало ли там недобитки есть, не хотелось бы схлопотать пулю. Было, аж двое, и оба не жильцы. Проявил милосердие, потратив две пули и забрав всё оружие, вместе с подсумками с трудом дотащил всё до грузовика. Потом сбегал и забрал карабин второго охранника, как и первого. За это время Юра выполнил мой приказ, застроил группу военнопленных, числом ровным двадцать два бойца. А было двадцать три. Я за ним приглядывал, чтобы те на нервах ничего не натворили. Да пленные и сами слышали, что мы свои, на русском перекликаемся. Один в красноармейской форме остался лежать на земле и, судя по вывернутой шее, умер не сам. Помогли. Юра уже всё выяснил и пояснил мне мимоходом, что это старший, бригадир, на немцев работал и парней не жалел. У него плётка была для мотивации работ.
Закончив сбор трофеев, я подбежал к напарнику и громко сказал:
– Товарищи освобождённые. Требуется спрятать тела немцев, и как можно быстрее покинуть это место, пока ещё кто из немцев не появился. Трасса оживлённая.
– Я пыль вижу, кто-то едет, – указал Юра на дорогу со стороны фронта.
– Быстро работаем!
Все тут же забегали. Я отдавал указания, что и кому делать, так что бег принял организованный порядок. Юра же всё оружие закинул в кунг машины. Даже карабин водителя и ремень с кобурой офицера, автомата у того не было. Тела обоих тоже утащили подальше и спрятали. Так что, когда подошла колонна, тут как будто всё было в порядке. Стоит грузовик, задом к колонне, мотоцикл чуть дальше, двое охраняют военнопленных ведущих работы по восстановлению полотна. То, что один из охранников встал за мотоциклом, чтобы было трудно рассмотреть фигуру, и вооружён советской винтовкой, никого в колонне не смутило. Ими многих вооружали, когда наши склады на границы во множестве захватили. «СВТ» даже пользовалась популярностью. Да и сейчас пользуется, правда солдатские цены за неё не скажу, но дорого.
– Раненых с фронта везут. Потому так медленно едут, – когда колонна прошла, махнув рукой, останавливая работы, сказал я.
Быстро построив людей в колонну по двое, Юра делал вид, что конвоирует их, я с помощью трёх пленных поднял мотоцикл в кузов. Еле вместился. Но дверь закрылась. Те побежали догонять колонну, а я, запустив движок, поехал неторопливо за ними. Как только на этой трассе показался съезд в сторону Дона, хотя до него по прямой километров двадцать будет, мы свернули и пошли по нему. Вокруг сплошные поля, искать укрытие некогда. Так что, отойдя подальше, остановив колонну, я снова построил пленных и двинул речь:
– Товарищи освобождённые. Говорю один раз, повторять не буду. Мне требуются люди, имеется в них недостаток. Подразделение боевое с большим послужным списком. Кто не хочет, может идти к своим, до них примерно двести километров. Выдам карабин на всех с сотней патронов. Еды подкину. Теперь каждый подходит ко мне, называет свои данные, ВУС, и в какой части служил. Я у грузовика. Первый пошёл.
То, что среди освобождённых есть двое в советской форме военных моряков, я приметил сразу, так что только руки потирал. Обещал же Лазареву пополнение. Маловато конечно, но что есть. Когда первый подошёл, записывая его данные в блокнот, показывал строиться левее меня. Когда всё сделал, двадцати минут хватило, то сообщил освобождённым:
– Кто не желает с нами идти, два шага вперёд. Моряков это не касается.
Подумав, трое шагнуло вперёд. Посмотрев по записям, определил, что это были: стрелок-радист с бомбардировщика, пекарь армейской хлебопекарни и ездовой хозроты стрелковой дивизии. Выбор я дал, но всё же постарался уговорить их идти со мной, однако решение те приняли твёрдое, да ещё поглядывали на меня с удивлением. Сам же предложил выбирать. Ладно, учтём.
– Что ж, каждый сам выбирает свой путь.
Сходив, я принёс карабин с подсумками и ранец с продовольствием. Было так же две фляжки, полупустые. Передав все это тройке, махнул рукой в сторону фронта. Пусть идут. Дальше осмотрев строй, я сказал: