остаются за французами. В том числе и область Генуя отдана
обратно французам. Ожидается решительность от австрийского
двора. Из Неаполя от наместника королевского прислано ко мне
письмо, которым требует в предупреждение опасностей моего
вспоможения. Уповаю, на сих днях получу тоже от его
величества короля Обеих Сицилии. Но как я нахожусь без провианта,
о чем вашему превосходительству известно (что ожидаю оного),
без которого и без прочих важнейших надобностей и при худо-
стях разных, почитаю, ни к какому действию средств не имею;
ожидаю скорых уведомлениев обо всем обстоятельных и,
кажется, решиться должен чрез малое число дней, то есть в
первых числах июля, иттить к своим портам с малым числом только
сухарей и крупы. Надеюсь или сыскать или встретить дорогою
провизию. Иного средства спастись от голоду не имею и не
предвидится; опасность моя больше всего что по всем уверениям
с турецкой стороны не имею в доставлении сухарей. Этот
нужнейший провиант больше меня беспокоит, но надеюсь, как-нибудь
дойду до Дарданеллей, а там думаю уже получить чрез
вспоможение вашего превосходительства. Надеюсь также, что шебека
«Макарий» и фрегат «Поспешный», буде не подойдут сюда, то
встретятся со мною. Когда от них получу я провиант, большая
нужда останется только в сухарях, их со мною и отсюдова едва
будет на месяц или несколько поменьше. Курьер сенатский
сегодня отправляется, и теперь только мне сказали, потому не
успел писать ни об чем подробно. На сих днях, уповаю, получу
я подробные известия, копию с капитуляции, и о прочем в самой
скорости буду писать к вам и всеподданнейше донесу его
императорскому величеству. В прочем с наивсегдашним моим почтением
и совершенной преданностию имею честь быть
Федор Ушаков
P. S. Ожидаю я также фрегатов из Анконы и из Неаполя. Но на сих
днях получил из Анконы от графа Войновича рапорт, что он поправляет
фрегаты починкою, без которой и до Корфу иттить опасно; не имеет денег
и провианта, много задолжал и за провизию, и за припасы на починку,
а главное то, что к выходу оттоль провианту нисколько нет и достать
никак не может. Требуют с него заплаты денег, два раза посылал он к
кредитору Остеррейху, требовал от него невеликой суммы денег, но Остеррейх
начисто ему отказал, что на сей раз и отпуск делать не- будет до тех пор,
пока вновь получит предписание о кредите от барона Гипша, объясняя то,
что и прежние, которые отпускал он, деньги на ескадры бароном Гипшем
еще не заплачены, потому и не может более отпускать и делать кредит.
Засим еще флота капитан граф Войнович в третий раз послал к нему
судно просить отпуску 20 т[ысяч] флоринов, но не надеется получить.
Я, получа такое от него донесение, теперь же посылал к нему особый
фрегат и на оном из последнего от меня провианта отправил на один месяц
сухарей и крупы, и 15 т[ысяч] талеров к нему посылаю с предписанием;
каковы ни есть в худостях фрегаты, при летнем ныне времени тотчас шел
бы сюда; и как меня уже здесь [быть] не может, взявши здесь, что я
оставлю к его потребностям, продолжал бы путь свой прямо в Архипелаг
к Дарданеллам и в Константинополь за мною. Три фрегата, которые в
Неаполе, полагаю, по мнению моему и по давности обстоятельств, должны
будут остаться там до времени и до высочайших повелениев, какие об них и
об войсках генерал-лейтенанта Бороздина последуют. Обо всем надеюсь я
вернейшим образом уведомить, получа, как думаю, на сих днях вернейшие
известия, которых со дня на день ожидаю. Между тем спешу всеми воз-
можностями докончить приуготовление кораблей налитием пресной воды и
забранием потребностей, и решусь на то, что как положено будет
генеральным советом генералитетами и командующими кораблей, со мною
находящихся, полагаю, что по неимению провианта, предвидя, что нет
возможности нигде получить скоро, должно будет непременно всем следовать к своим
портам чрез Константинополь.
Адмирал Ушаков
Милостивый государь мой, Степан Михайлович!
За исполнения ваши по должности и за попечительное
старание о спокойствии острова Занте от бунтующих наичувствитель-
нейше вас благодарю. Касательно же изволите писать ко мне,