Рождение внебрачного ребенка вовсе не было катастрофой для Марианны Шикльгрубер, как это описывают многие биографы Гитлера. К тому же среди ее родственников и знакомых было очень много одиноких матерей. Так, в брачном договоре ее дяди, учителя Георга Шикльгрубера, записано: «Имеются единородные дети, среди которых внебрачный сын невесты Франц»21. В крестьянских кругах, где нужны были рабочие руки, существовал обычай — до свадьбы дождаться рождения ребенка. Последующее признание и усыновление считались нормальным явлением, никого не приводящим в замешательство. Большая часть внебрачных детей, впрочем, рождались в бедных семьях, которым редко удавалось подняться до уровня зажиточной общественности села. Их родители не женились из-за того, что на ведение своего хозяйства не хватало денег, но делать детей это не мешало. Часть внебрачных детей среди крестьянского населения Вальдфиртеля в середине XIX века — как и в тирольских и карнтских землях — составляла 40 %22. Дети потом попадали к родственникам или в приюты. В 12 лет они в качестве дешевой рабочей силы работали прислугой. Судьба многих из них напоминала судьбу многочисленных венских бездомных детей, которые во второй половине XIX века попадали к крестьянам Вальдфиртеля, росли в их домах и помогали по хозяйству, что очень приветствовалось. Католическая церковь, осуждающая добрачные и внебрачные половые отношения, тщетно пыталась бороться со сложившейся ситуацией и в конце концов с прагматизмом стала подходить к безнравственному поведению верующих крестьян, священники крестили «детей, рожденных во грехе» без особых проблем. Несмотря на значительную набожность — в Вальдфиртеле преимущественная часть населения была католиками — внебрачный ребенок не считался стигмой, позором или большой моральной ошибкой. С таким отношением крестьяне сильно отличались от чопорных горожан и мелких буржуа, которые (как описано в драмах Артура Шницлера) воспринимали внебрачного ребенка как постыдную трагедию, поэтому матери младенцев сталкивались с репрессиями и отчуждением.
Как бы то ни было, Марианна со своим новорожденным сыном вернулась в дом отца, который никоим образом (хотя это часто утверждается) «от нее» не «отказался». Там она провела следующие пять лет. В 1838 году ее сбережения составляли 165 гульденов.
В 1842 году мы находим первые письменные свидетельства того, что в доме Марианны и ее отца жил помощник мельника по фамилии Гидлер 23. Когда и где Иоганн Георг Гидлер впервые вошел в жизнь Марианны, источники умалчивают. Неизвестна также предыстория их взаимоотношений, но в любом случае, 10 мая 1842 года пятидесятилетний помощник мельника и 46-летняя Марианна поженились. Наверняка жители маленькой сельской общины Штронса знали, был ли он отцом ее сына или нет, но Иоганн Георг при жизни так и не признал Алоиса своим сыном.
Долго о Гидлере не было никаких сведений, и только исследования местных историков смогли немного прояснить ореол загадочности вокруг Иоганна Георга Гидлера (Гитлера), которого называли Ганс-Йоргль 24.