Не смотря на мое ворчание, он все же поднялся с места и пошел следом за мной. Таким образом, в дом Мауса мы пришли вместе, но как только переступили порог парень отстал от меня, я же уверенно направилась в подвал, где оборудовали сауну. Я нашла большую часть ребят, включая самого виновника торжества в джакузи.
- Присоединяйся к нам. Белка, - расцвели парни, заржав.
Маус лишь молча посмотрел на меня, не отпуская никаких замечаний. Я скинула одежду, оставляя ее в углу, и залезла к остальным, оказываясь рядом с Маусом.
- Мне кажется, с Белкой вода даже стала горячее, - зажали парни, вызывая недовольство девчонок.
- Я смотрю, вы уже немало выпили, - заметила я и отобрала стакан у Мауса, допивая из него остатки. Я чувствовала, как его нога касается меня и уже жалела, что села рядом, но менять свое местоположение уже было бы глупо.
- Клевый купальник, - улыбнулась мне Лера, явно подлизываясь, я пожалела, что Маши здесь не было. Ее компания была бы хоть чем-то веселым. И куда делся ботаник?
- И где ты потеряла свою собачку? – словно прочитав мои мысли, спросил Маус тихо, пока остальные смеялись над какой-то дурацкой шуткой.
- Так вот же она, рядом со мной, - усмехнулась я, смотря прямо на парня.
Его глаза в мгновение потемнели от злости.
- У меня есть отличная идея! – оживление привлекло мое внимание, но когда ребята начали вылезать из воды, чтобы голышом выбежать на улицу и прыгнуть в снег я не поддержала их идеи.
Я удивилась, когда Маус остался со мной, однако не отодвинулся, когда представилась возможность. Оставаясь на том же месте, я так же демонстрировала свое полное безразличие к его близости.
- Что же ты? – спросила я парня, откидываясь на ботик и прикрывая глаза. – Разве не хочешь присоединиться к остальным и получить острых ощущений?
- Единственное, что я могу там получить – это воспаление легкий.
Я почувствовала, как его рука опустилась на мое колено. Не открывая глаз, я подавила в себе появившееся на мгновение желание сбросить ее, решив немного подождать. Мое полное безразличие, кажется, удивило Мауса, но отнюдь не остановило.
- И я наверняка не буду здесь лишен острых ощущений, - я почувствовала, как его рука скользнула выше, уверенно и в то же время нежно.
Открыв глаза, я чуть повернула голову, чтобы взглянуть на парня. Он сидел рядом и небрежно вел рукой по моей ноге, с любопытством изучая мое лицо, но не торопился сказать еще какую-нибудь колкость. Если бы он просто открыл рот и нагрубил, я тот час бы скинула его руку и дала ему пощечину, однако он молчал, откинувшись на бортик, так же как и я, всего в нескольких сантиметрах от меня.
Я вновь закрыла глаза, собираясь с силами, чтобы нагрубить ему и вылезти из воды как почувствовала его губы на своих. Он целовал меня медленно и нежно, как никогда раньше и мне уже было плевать на его руку, остановившуюся на моем бедре. Я не заметила как полностью расслабилась, сбрасывая все напряжение и забывая кто передо мной. Снаружи послышались радостные крики ребят, и мы отпрянули руг от друга, к моменту как они влетели обратно, красные и замерзшие, чтобы вновь прыгнуть в джакузи я вылезла из воды, беря один из припасенных халатов и закутываясь в нем. Поглощенные адреналином и своим весельем, они не заметили, как я покинула помещение. До конца не уверенная, стоит ли мне корить себя за то, что позволила себя целовать, я поднялась наверх, находя спальню родителей Мауса. Я знала, что он не позволит кому-либо ночевать здесь, а значит, я могла ненадолго спрятаться в этой комнате и прийти в себя. Мои губы все еще горели от поцелуя. Оказавшись внутри, я наконец-то перевела дыхание, плотнее закутываясь в халат, и подошла к окну, выглядывая наружу. Фонари освещали площадку у дома, но дальше свет поглощала тьма, нарушаемая лишь редким проблеском звезд. Дверь позади меня закрылась с глухим стуком, и я обернулась, увидев Мауса.
- Почему ты пришла сюда? – спросил он у меня, оглядывая спальню.
- Подумала, что ты вряд ли пустишь сюда пожить гостей, а значит, комната свободна, - ответила я без каких либо колкостей, вместе с тем чувствуя себя немного не в своей тарелке от мысли, что мы общаемся без какой либо грубости, хотя пару слов и трудно назвать общением.
- Да, - кивнул Маус и приблизился ко мне, останавливаясь в шаге, - поэтому я сам ночую в этой комнате.
По моей коже побежали мурашки от мысли о том, что я сама пришла в спальню парня, не подозревая этого. Мой приход сюда, теперь выглядел не таким невинным, каким планировался. Я ждала, пока Маус сам скажет это, съязвит на тему того, что я сама пришла в его спальню, но парень молчал. Он вновь вместо оскорблений просто действовал, медленно и осторожно и это гипнотизировало меня, заставляя оставаться на месте едва дыша и наблюдать за его движениями. Он протянул руку, касаясь кушака моего халата, и потянул на себя. Как завороженная опустив взгляд, я наблюдала за тем, как кушак соскальзывает и остается в руках парня, который тут же бросает его на пол. Сделав последний шаг, он остановился, забираясь руками под мой халат. Его холодные ладонь скользнули по моей талии, обнимая и притягивая к себе достаточно близко, чтобы поцеловать. И снова, его поцелуй был нежным, а не жадным и грубым, как раньше, и эти новые ощущения сбивали меня с толку. Он отстранился лишь на секунду, по-прежнему не говоря ни слова и заглядывая в мои глаза, словно спрашивая. И я не выдержала, обвила руками шею парня и притянула к себе, целуя в ответ. Мне чертовски нравились новые ощущения. Он подтолкнул меня к кровати, и я увлекла парня за собой, опускаясь на спину. Он продолжал нежно целовать меня, обхватив мою ногу сильнее, и я обвила его тело, прижимая парня к себе ближе. Игра в нежность, так манившая сначала, теперь заставляла чувствовать себя не в своей тарелке. Появлялось ощущение, что кто-то вселился в тело Мауса, а его молчаливость только подливала места в огонь и, не выдержав, я резко столкнула парня с себя, заставляя его перекатиться на спину. Я перевернулась, оказавшись сверху и выпрямившись, застыла, смотря на лицо Мауса. Его взгляд ощупывал мою фигуру, и я сбросила уже казавшийся лишним халат. Мой купальник и его плавки - единственная одежда, которая на нас оставалась. Я различила в глазах парня знакомый блеск, который появился, как только я взяла над ним верх, это был блеск азарта. Однако в какую игру он играл? У меня была два пути, встать и уйти сейчас, чувствуя себя победительницей, или сыграть в эту игру вместе с ним, и второй вариант по непонятной причине казался чертовски соблазнительным. И тут мне в голову пришла безумная догадка.
- Решил соблазнить меня, притворяясь ботаником? – усмехнулась я, наблюдая за Маусом – быть кротким, тихим ботаником, надеясь, что я клюну?
На лице парня отразилась знакомая мне злость от того, что я его раскусила.
- Неужели ты настолько сомневаешься в себе, что подражаешь ему? – усмехаясь, спросила я, упираясь руками ему в грудь.
Эти слова стали последней каплей, издав подобие рыка, он в мгновение ока перестал быть кротким, скидывая меня с себя и нависая сверху. Наконец-то я видела перед собой настоящего Мауса. Он вновь поцеловал меня, требовательно, страстно и уверенно, уже ни капли не походя на нежного и тихого ботаника. Я ухватилась за его волосы, сжимая их в кулаке и зная, что возможно причиняю парню боль. Мысль о том, чтобы оттолкнуть его и уйти, промелькнула лишь мимоходом в моей голове и мгновенно исчезла, настолько я была опьянена происходящим не в силах себе отказать, и что вдвойне пугало, в этот раз мы оба были совершенно трезвы и на утро не сможем этого забыть. Я чувствовала на своей коже его губы и временами зубы, которые вызывали в теле электрические импульсы. Ни один из нас не позволял другому захватить контроль надолго. Стоило мне ощутить, что я теряю голову от его ласк, как я тут же меняла это в свою сторону, подавляя парня. Казалось, даже в постели мы продолжали бороться, не произнося при этом ни слова. Мы осквернили чертову кровать его родителем, занимаясь на ней сексом, и я чувствовала, как от всего этого в моей крови вскипает адреналин, ни в чем не уступающий нашим гонкам. Определенно, это занятие было в сто раз приятнее гонок. Когда спустя время мы обессиленные лежали на простынях рядом, не касаясь друг друга и переводя дыхание я не испытывала ни капли угрызений совести за то, что произошло. Я бы могла сказать, что я счастлива, но признать это значило бы признать свое поражение перед ним.