После завтрака довелось общаться с известным капитаном Гийомом. Он меня встретил как старого знакомого. Чтобы сэкономить его время, я взял несколько листов бумаги, ручку, и подробнейшим образом письменно изложил все, что произошло с нами. Память у меня отличная. Не забыл указать звание и имя пилота.
Внимательно перечитав мои записи, капитан задал несколько вопросов.
— Алекс, а зачем ты пошел в кабину пилотов, а не стал оказывать помощь товарищам? — внимательно глядя мне в лицо, спросил капитан.
— В десантном отсеке было совершенно темно. Я хотел попросить пилотов включить аварийное освещение. Но узнав от пилота, что мы в скором времени можем упасть в море, решил ему помочь нас спасти. Нам удалось вывести самолет к побережью и посадить на воду.
— Ты помогал лейтенанту в управлении самолетом? У тебя есть навыки пилотирования?
— Нет у меня никаких навыков. Я выполнял указания летчика, пытаясь спасти жизни товарищей и свою в том числе. Обыкновенная сила моих мышц помогала мне держать штурвал в нужном положении, из-за отказа гидравлики второй пилот в одиночку справиться с ситуацией бы не смог однозначно.
— Потом ты занимался организацией эвакуации легионеров. Почему ты взял командование на себя?
— Сержант Поль погиб. Остальные легионеры были деморализованы. Я чувствовал себя удовлетворительно и мог адекватно оценивать сложившуюся обстановку. Должен же кто-то был организовать здоровых бойцов и поставить им задачу.
— Тебе раньше приходилось командовать солдатами?
— Не приходилось. Но нас в учебном центре хорошо учили. Проявление разумной инициативы в сложных условиях поощрялось.
— Хорошо, можешь быть свободным. Я изучу твои показания.
Спустя два дня за мной приехал сержант Франк и мы на его личном автомобиле отправились к моему новому месту службы. Всю дорогу сержант не умолкал, рассказывал о городе Ниме. Оказывается, в древние времена, здесь жило очень воинственное галльское племя. Когда пришли римские завоеватели, то деревню они осаждали более месяца и смогли взять только после гибели мужского населения. Но им на смену пришли их жены. Должного сопротивления они оказать не смогли и были уничтожены. По приказу римского полководца, имя которого не сохранилось до наших дней, все население деревни перебили, а саму деревню сожгли. Новые каменные укрепления римляне возвели в двух километрах от сожженной деревни на вершине невысокого холма.
Через час я знал, что второй иностранный мотопехотный полк размещается в знаменитых казармах Валлог, а полковая песня — немецкая «AnnaMaria», сколько в Ниме магазинов, ресторанов, кафе и закусочных. Сержант рассказал о местах расположения увеселительных заведений, где можно бывать легионерам. Также он вкратце просветил меня о порядках в полку, вдаваться в подробности не стал, сказал, что этим займется мой непосредственный командир.
В штабе полка я задержался недолго. Вручил начальнику штаба полка запечатанный конверт. Подождал в коридоре минут двадцать, постоянно вскакивая перед проходящими мимо офицерами, и без проблем стал стрелком первого взвода второй роты первого батальона второго иностранного мотопехотного полка. Вызванный начальником штаба посыльный сопроводил меня в казарму. Пока шли вертел головой, старался запомнить место дислокации.
Командир роты капитан Отто, возрастом слегка за сорок, внимательно прочел мои сопроводительные документы.
— Как будем служить легионер? — пробасил капитан.
— Доблестно.
— Как у тебя с дисциплиной?
— В полном порядке.
— Аттестация у тебя хорошая, но это ничего не значит. Полк не учебный центр, здесь все по-настоящему и люди здесь служат разные. Многие прошли через кровопролитные командировки, смотрели смерти в лицо. Не испугаешься, если выпадет случай пострелять по живым людям?
— Не испугаюсь.
— Я вызвал сержанта Морено, он пока командует взводом. Пойдешь с ним, он определит тебя. Новички в полк должны прибыть примерно через месяц, я, если честно, удивлен твоему появлению. Ты действительно хорошо стреляешь?
— Неплохо. Один раз у своего командира взвода выиграл пари, поразил мишень из винтовки НК416F одним патроном с четырехсот метров.
Сержант Морено оказался невысоким, но квадратным во всех отношениях. Примерно тридцатипяти лет, с черными, слегка вьющимися волосами, глубоко посаженными карими глазами, приличного размера носом с горбинкой. У моего нового сержанта были очень длинные, я бы сказал «обезьяньи» мощные руки. В ходе беседы с капитаном он постоянно жестикулировал. Конечно, я неважный физиономист, но мне показалось, что Морено, смахивает на испанца, или на итальянца. Форма на сержанте сидела, как влитая, несмотря на особенности фигуры. Наверное, пошил на заказ, подумал я.