Есть у меня тайная мыслишка, что моя биологическая матушка, тетенька небедная, и родному дитяти подмогнет некой суммой с лицами мертвых американских президентов, если меня сильно припечет, и я запрошу помощи. Кстати, я Фрое все же позвонил, но местонахождения не раскрыл. Это надо было слышать радостный голос этой женщины. Мне даже показалось, что она прям упивалась нашей беседой. Все рвалась на встречу со мной, готова была преодолеть любые расстояния. Поздновато она начала проявлять любовь к родному сыну, ну, и на этом спасибо. Пусть мои слова выглядят цинично, но я буду использовать Фрою в случае необходимости. Чтобы она обо мне не забывала, телефонными звонками напомню о себе.
Вот сегодня у меня очередное увольнение в город. Эрик набивался в напарники для прогулки по питейным заведениям, но я тактично послал его в бар в гордом одиночестве. У меня намечена встреча с Машей и Лизой, я созвонился с ними, и девочки обещали приехать. Наш «тройничок» всех устраивал, а сегодня мне особенно хотелось запастись впрок близостью с ними, ведь в ближайшее время отбываю в длительную командировку. Командир взвода намекнул об этом, но место утаил.
Цветы, вино, конфеты, добрые и ненасытные девчонки, широкая кровать, все на высшем уровне и замечательно. Что еще нужно легионеру в увольнении? Правильно, любви и еще много-много любви. За этим дело не стало. Маша и Лиза, словно с цепи сорвались, терзали мое тело по очереди, и я, естественно их терзал, но в рамках приличия и не проявляя излишней жесткости.
— Слушай, Алекс, — тяжело дыша после близости, сказала Маша, — я, кажется, выдохлась полностью. — Не представляла, что смогу такое сказать молодому человеку, но это так. Ты какой-то сегодня необычный, уморить тебя вдвоем с Лизкой никак не можем.
— Ничего удивительного, давно не виделись, я успел соскучиться, вот силенок и накопилось.
— Мы тоже ни с кем, кроме тебя отношений, в последние время не имеем, и копим силы, но сегодня, это совершенно другой уровень. Ты иссушил нас обеих, честно скажу, я пребываю на вершине блаженства, которого никогда не испытывала. Лизка, та вообще отрубилась, как говорят от полного сексуального истощения.
— Может от сексуального пресыщения и эмоционального напряжения?
— Наверное, от всего вместе, как ни называй, все очень классно.
— Просто, хотелось доставить вам максимум удовольствия. На некоторое время вы будете вне зоны моей досягаемости, уезжаю в командировку.
— Надолго?
— Минимум на полгода.
— Лизка, — Маша стала приводить в чувство подругу, — просыпайся, нам нужно, как следует проводить Алекса, он скоро уедет далеко и надолго.
У девочек, как будто второе дыхание открылось, зажигали до самого вечера, а потом у моих нимф, батарейки разрядились окончательно. Покидал квартиру самостоятельно, никто не провожал, хорошо хоть замок на входной двери стоял автоматический, захлопнулся без проблем.
Наконец-то прояснилась ситуация, куда решено отправить одну усиленную роту нашего полка. Если честно, то я предполагал, что этим местом станет африканский континент. И не ошибся. Мы едем в Чад.
К подбору кандидатов в командировку командование полка подошло творчески. Отправлять роту штатной численности не стали, а решили сделать сборной. Для этого провели комплекс проверочных мероприятий боевой и физической подготовки, и по результатам отбирали людей.
О себе могу сказать, что пришлось выдержать серьезную конкуренцию среди снайперов других рот. Ничего плохого о своих соперниках сказать не могу, отличные стрелки, морально и физически подготовлены отлично. Но я оказался лучшим в стрельбе на дистанции в четыреста метров. Из десяти выстрелов, девять попаданий в мишень, и довольно кучно. Это позволило составить мне компанию четверым снайперам, нас распределили по одному на каждый взвод.
Кстати, наш взвод, в том числе лейтенант Ульрих, прошел испытание, и почти в полном составе отправится в командировку. Почему почти? А потому, что трое наших легионеров не изъявили желания отправляться в Чад. К моему удивлению это оказались ребята с Украины. Их предводитель Мирон заявил командиру взвода, что они не хотят участвовать в порабощении свободных жителей африканской страны. С ними беседовали все от командира взвода до командира полка, но эти неразумные славяне уперлись словно бараны, так и не поняв, что отказ от выполнения приказа прямой путь в никуда. Как мне потом сказал сержант Морено, эти легионеры получат по пять лет каторги и вернутся на родину, если вернутся, лет через восемь, они только два года отслужили по первому контракту. Морено слышал, что бывших легионеров, совершивших воинские преступления, используют в каменных карьерах в странах с жарким климатом, предположительно в Южной Америке, расширяют космодром в Гвиане. Условия там очень тяжелые, не каждый заключенный до окончания срока доживает в полном здравии. Ну, и ладно, ребята выбрали сами свою судьбу, их к этому никто не подталкивал, пускай теперь только на себя обижаются.