Матвей замолчал. Абрам никак ему не ответил. Он не мог поверить в свою смерть и силился осознать услышанное. Страх и отчаяние овладели им. Ему жутко захотелось закричать, заорать во всю глотку, но он не стал. И лишь две немые слезы скатились по его щекам. Неужели он и правда умер? Неужели Матвей и правда бес? Что если попросить его (а если не получится, то заставить) остановиться и сбежать. Найти дорогу домой и забыть всё это, как страшный сон. А если Матвей всё же говорит правду? Куда тогда сбегать? К этому моменту Абрам явственно вспомнил все детали роковой аварии и последние мгновения жизни. Сомнений в том, что всё вышесказанное было правдой, уже почти не осталось. Юноша с удивлением обнаружил, что, примеряя на себя, реальность своей кончины, он не особо-то и переживает обо всём утраченном и оставленном в его жизни. Все чувства и переживания по этому поводу в первую очередь были связаны с его родителями. Ведь, если он действительно умер, то больше никогда не сможет их увидеть. Бедные мама с папой! Как они смогут пережить гибель единственного любимого сына? Их сердца не выдержат этого. Когда же придёт их смертный час, и они отправятся в последний путь, то и тут их ждёт удар. Ибо они, несомненно, попадут в царство небесное. А оказавшись там, Абрама они не обнаружат, и тогда поймут, что их ребенок угодил в ад. Разве может быть рай раем, когда каждую секунду думаешь о том, как душа того, кого ты любил больше всего на свете, в этот самый момент испытывает невообразимые адские муки. Эти и другие мысли проносились в голове Абрама. Однако в то же время что-то странное происходило с ним в пути: чем дольше они ехали, тем меньше он обо всём этом думал. Дорога будто ввела его в терапевтический транс. И с каждым километром, оставленном позади, ему становилось всё легче, и грустные мысли улетучивались из головы всё дальше.
Выражаясь «чем дольше они ехали» автор немного слукавил. Ибо на самом деле время больше не ощущалось как физическая величина. Так, трудно было определить сколько бес с молодой душой находились в пути: лишь несколько минут или же целую вечность. Как бы там ни было, только, когда вся грусть и тяжесть Абрама осталась позади, только тогда впереди стали вырисовываться первые очертания города. Вскоре показалась и покосившаяся, изрядно проржавевшая вывеска с едва различимым названием. «Миррендаль» значилось на ней. Прочтя название, Абрам с недоумением взглянул на Матвея, но ничего не сказал, а его провожатый лишь усмехнулся.
Город этот даже отдалённо не был похож на место, в котором Абраму должно было бы приятно находится.
Архитектурное разнообразие города сводилось к полуразрушенным домам 201-й серии, в оконных глазницах которых не осталось ни одного уцелевшего стекла. Складывалось впечатление будто какое-то время назад здесь проходили ожесточённые боевые действия. Однако облезлые жёлтые стены не хранили на себе следов от пуль и снарядов. От этого чувство уныния и тоски, при виде царившего кругом запустения, только усиливалось. Карканье ворон, завывание ветра и скрежет ржавых петель на покосившихся дверях служили музыкальным сопровождением сего пейзажа. А серое беспросветное небо, отражавшееся в бесчисленных грязных лужах, его довершало.
Машина ехала очень тихо, стараясь не нарушать угрюмый покой безжизненных дворов.
- Матвей, так это и есть мой котёл, от которого я должен прийти в восторг? – с недоумением спросил Абрам.
- Ха-ха! Нет. Конечно, нет! Это пригород, гетто. Короче, не бери в голову. Скоро мы минуем эти ужасные места.
- Здесь кто-нибудь живёт?
- Вообще, да. И я даже не знаю, как их обозвать. Призраки? Фантомы? Пусть будут просто жители. Если внимательно присмотришься, то можешь их заметить.
И правда. Стоило Абраму присмотреться, как он тут же заметил несколько человек. Хотя назвать их людьми можно было лишь с большой натяжкой. Это были живые скелеты, обтянутые серой тонкой кожей и облачённые в полуизгрызанные полуистлевшие тряпки. Медленно они провожали пустым застывшим взглядом проезжающее мимо авто и затем, склонив голову обратно, также медленно продолжали бесцельный путь. Абрам с большим интересом рассматривал их сквозь автомобильное стекло. Вдруг, он увидел, как какой-то получеловек-полузверёк копошится в грязной куче мусора. Чем-то он напоминал Голлума из бессмертного творения Джона Р.Р. Толкина. Только этот был гораздо жальче и… безобиднее что ли. Существо отрыло из-под кучи кусок чего-то заплесневелого и уже хотело это что-то положить себе в рот, но, едва заметив наших путников, поспешило скрыться среди обрушившихся домов.