- Все было так, как я вам описал?
- Да ! рявкает полковник. Это было хорошо, как вы это описали. Черт, Картер, ты убил двадцать моих людей!
Я пытаюсь рассмеяться, посмотреть, проясняет ли это воздух.
- У всех бывают время от времени неудачи, чего вы хотите.
С неодобрением. - Во-первых, это звучит немного натянуто. Затем он полностью взрывается.
- Моя база! Трыгда! - кричит Юденич. Вы практически стерли её с лица земли. Не могу поверить, что хоть один мужчина мог это сделать. Признайся, Картер, у тебя были сообщники, которые сбежали. Я хочу знать !
- Если это делает тебя счастливым… - сказал я, отрывая левый рукав рубашки, чтобы перевязать ногу.
Это не делает его счастливым. Юденич отступает на несколько шагов и садится на пень старой сосны, вырванной с корнем грозой.
- Невероятно ! Я отсутствую всего несколько часов, и вот результат! Я уверен, что с тобой были и другие. Американцы или китайцы, я не хочу знать.
Здесь и сейчас он не хочет больше знать. Я вздыхаю и предлагаю:
- У меня есть идея, полковник. Доложите начальству и скажите, что Тригда была сровнена с землей вероломным нападением китайцев. Оставь меня в стороне.
- Невозможно. Вы должны поехать со мной в Москву, чтобы вас привлекли к ответственности.
- Не думаю, что это очень полезно для вашей карьеры, даже для вашего здоровья. Вы видите, что объясняете, что одинокий американец истребил почти всех ваших людей и разрушил Тригду? Если у вас удар наносит отряд китайцев, это будет намного правдоподобнее.
- Китайцы это будут отрицать.
- Очевидно, говорю. Как они будут отрицать любые обвинения со стороны вашего правительства, включая их поддержку моей миссии.
Юденич неубедительно кивает. Я бью утюгом, пока он горячий:
- Москва ждет удара от Пекина! В Москве даже могут ожидать пограничный инцидент по вине китайцев. Но чего Москва не ожидает, позвольте мне сказать вам, так это услышать, как полковник Юденич скажет, что один-единственный американский агент практически снес с лица земли Тригду.
Юденич хранит долгое молчание, а потом почти с нытьем говорит мне:
«Вы знаете, мистер Картер, что у меня, вероятно, впереди была успешная карьера?»
- Но она у тебя еще есть, если ты хочешь меня послушать.
- Я из очень большой семьи. Но упорным трудом и безупречной службой в армии мне удалось получить повышение. - Он горько смеется. - Для меня это задание было трамплином для большого рывка вперед. И нужно ли отказываться от всего, потому что американский агент требует, чтобы я его отпустил?
- Я ни о чем не прошу, полковник. Я не могу ничего требовать. Я просто пытаюсь донести до вас реальность вашей ситуации. Даже если вы затащите меня в Москву и обвините во всех бедах земли, никто вам не поверит. Что бы вы ни говорили, они все равно будут считать, что разрушение Тригды - дело рук китайского отряда.
Они даже будут думать, что вы сошли с ума или что вы предатель. Отустите меня, полковник, это ваша единственная надежда. Я могу пройти через реку самостоятельно.
- Нет, ты не можешь. Я посадил всех своих людей в лодки и вызвал подкрепление.
- Это моя проблема.
- Нет ! - кричит Юденич, вставая и кладя дуло своего ПМ мне на живот. Я принял решение. Вы поедете со мной в Москву. Слушайте, мои люди уже едут.
Действительно, вдалеке мы слышим двигатели. Он, должно быть, приказал нескольким оставшимся группировкам вернуться в Тригду.
- Встаньте ! - резко приказывает он. Это неприятно для меня, но я заставлю тебя ходить с раненой ногой. Извини, но нет никаких сомнений в том, что я совершу ту же глупость, что и мои люди, позволив мне приблизиться к тебе. При малейшем подозрительном движении я стреляю в тебя. Это ясно?
Я чувствую, что он вымотался. Я пожимаю плечами и встаю. Это не легко. Стараюсь не нагружать левую ногу. Такое ощущение, что я впервые в жизни гуляю, и мне нужно всему научиться.
Мотоцикл приближается. Я делаю шаг. Я спотыкаюсь. Как и обещал, Юденич напрягается. Я почти чувствую давление его пальца на спусковой крючок. И раздается выстрел. Одиночный. Стрельба из оружия меньшего калибра, чем у советского.
Юденич поражен. В спазме руки он посылает очередь из автомата в заросли. Он подносит руку к груди, падает на колени, колеблется на мгновение, затем завершает падение. Ему больше не нужно беспокоиться о своей карьере.