Мы забрались на борт — это был «джет-рейнджер» фирмы «Белл», — вертолет поднялся в воздух с площадки над Ист-Ривер и пошел на север. Слева от меня простиралась изрезанная башнями линия горизонта острова Манхэттен, а справа — загадочные просторы Бруклина и Куинса, куда я редко заглядываю.
Мы продолжали лететь на север над Гудзоном, следуя извивам этой великой реки.
Минут через десять мы проскочили над мостом Таппан-Зи, а еще немного погодя уже летели над открытым ландшафтом, расстилавшимся по обе стороны реки.
Я не слишком большой любитель открытых просторов, но раскинувшийся внизу пейзаж являл собой замечательное зрелище — маленькие городки, фермы, купы деревьев, чьи пожелтевшие осенние листья поблескивали в ярком солнечном свете.
— Надо бы нам купить здесь дачный домик, — размечталась Кейт.
Я знал, что за этим последует. Куда бы мы ни отправились, у нее тут же возникает желание прикупить там дачный, пляжный, или летний домик, или домик для зимнего отдыха и катания на лыжах, или еще что-нибудь в том же роде. В общей сложности нам угрожало приобретение, наверное, четырнадцати «домиков». Я ответил как обычно:
— Отличная мысль.
Река Гудзон, этот американский Рейн, сверкала в лучах солнца, являя нам поместья, особняки и даже целые за́мки на своих высоких берегах.
— Вон прекрасный за́мок с объявлением «Продается», — сообщил я.
Это она проигнорировала и сказала:
— Иногда у меня возникает желание на все плюнуть, купить дом в провинции и вести нормальную жизнь. Ты так никогда не думал?
Подобное я уже слышал, и не только от Кейт, но и от других людей, особенно после 11 сентября. Выступающие в СМИ психологи и прочие знатоки человеческих душ объясняют это посттравматическим синдромом, боязнью войны, нового нападения, сибирской язвы и так далее.
— Да я еще в прошлом году готов был собраться и умотать отсюда, если ты помнишь, — ответил я. — Но после нападения понял, что никуда не поеду. Теперь у меня есть мотив, чтобы остаться.
Она кивнула:
— Это ясно. Только… я все думаю, что это может случиться снова и на этот раз будет еще хуже. Сибирская язва, или отравляющий газ, или радиоактивное устройство…
Я промолчал.
— Многие уже уехали из города, Джон, — добавила она.
— Знаю. Стало гораздо легче поймать такси и заказать столик в ресторане.
— Ничего смешного.
— Да уж, смешного тут мало.
Я даже знаю людей, которые после 11 сентября купили себе дома в сельской местности или лодки, чтобы быстро удрать отсюда, или просто переехали в Дубьюк, штат Айова. Это не очень полезное для здоровья место, однако мысль, видимо, не самая глупая.
— Я старше тебя, — сказал я Кейт, — и помню те времена, когда все было по-другому. И мне не нравится, как эти ублюдки заставляют нас жить. Я хотел бы на своем веку увидеть перемены к лучшему и готов добиваться таких перемен. Бежать я не собираюсь.
Кейт не нашла ответа на такое заявление, и мы уставились в окно на приятный осенний пейзаж.
На западном берегу Гудзона появились здания Военной академии США в Уэст-Пойнте, их высокие готические шпили сверкали на солнце. Показалось подразделение кадетов, марширующих на плацу.
— Перемен к лучшему при твоей или моей жизни не произойдет, — предрекла Кейт.
— Ну, тут угадать трудно. А пока что нам просто следует напрячь все силы.
Она на минутку задумалась.
— Случай с Харри… он вроде бы не имеет отношения к исламским террористам, но это часть все той же проблемы.
— Каким же образом?
— Тут задействованы люди, так или иначе связанные с борьбой за власть. Религия, политика, война, нефть, терроризм… мир движется к чему-то гораздо более скверному, чем то, что мы до сих пор видели.
— Вероятно. А пока займемся поисками Харри.
Она отвернулась к окну.
Кейт очень смелая, как я имел возможность убедиться, когда мистер Халил использовал нас в качестве мишеней, тренируясь в стрельбе из своей снайперской винтовки, но последний год сказался и на ней, на ее эмоциональном состоянии.
Кроме того — и это относится ко всем занимающимся подобными делами, — когда каждый день читаешь секретные материалы касательно той или иной угрозы нашей внутренней безопасности, это отнюдь не способствует сохранению душевного равновесия и психического здоровья. Да и надвигающаяся война с Ираком начала уже здорово припекать людей, работающих рядом со мной.