— Эмм… Рокси, это удивительное предложение. Но не сейчас. Ведь я должен убрать у тебя в комнате, иначе ты не заработаешь свой золотой.
— Ты такой заботливый, — с теплотой сказала она.
— Все для тебя, милая. Все для тебя.
С этими словами я намочил тряпку в ведре, и принялся в очередной раз драить полы.
В Аду вечерело. Ветер усилился, и дул настолько горячий, что казалось, будто кожа вот-вот загорится и слетит с мяса, словно истлевшая бумага. Тем не менее, флюгеры-петушки на крышах все так же стояли истуканами, не реагируя на ветер. Странно.
Как-то спросил об этом у Рокси, но девушка тут же перевела тему. Она в принципе не любила говорить о Городе Грехов, чаще расспрашивала меня о том, как сейчас в мире живут люди, как одеваются, что едят, какие телеги и лошади сейчас есть. Учитывая, что с 1816 года в мире изменилось очень многое, то мои рассказы больше напоминали или твердую научную фантастику, или бред шизофреника. Но Рокси нравилось, она слушала, мечтательно закатывала газа и улыбалась. А однажды все же кое о чем рассказала. Оказывается, в Городе Грехов ночами никто никому ничего не отрезает, но для разных групп грешников есть свои пытки. Порой люди исчезают прямо с улиц, а возвращаются безвольными зомби, обнулёнными. Что с ними делают демоны — никто толком не знает, потому что рассказать некому, а изощренные пытки каждый раз меняются.
Я уселся на лавку возле «У Веселой Найры» и устало вытянул ноги. За день успел упахаться, махая тряпкой, а ведь впереди еще ночная смена, и, к слову, ночи тут проходят бодро. Комнат в доме утех оказалось овер дофига, убирать приходилось несколько раз на день, потому как клиенты девочкам попадались… Те еще свиньи, в общем.
Почему-то потянуло курить, хотя при жизни я сигаретами не баловался. Но сейчас хотелось откинуться на лавочке, сунуть в рот сигарету и лениво наблюдать за бредущими по «Кварталу красных фонарей» развратниками. Из распахнутых окон слышались ахи, охи и вздохи, всякого рода «Еще! Еще!» и «Давай, крошка! Давай!». Первое время местная атмосфера похоти напрягала, но вскоре я привык, теперь даже внимания не обращаю. В конце концов, я ведь работал в ночном клубе, а там всякое бывало. Жаль только, что полы драю. Что при жизни работал уборщиком, что после смерти бегаю с тряпкой. Карма, что ли?
«Какая нафиг карма?» — возмутился внутренний голос. «Ты попросту боишься действовать напористо и агрессивно, все время ищешь правильный путь».
— Но если играть грязно, то я стану как все в этом месте. О каком тогда искуплении может идти речь? — рассуждал я.
«Ну ты и дебил…» — вздохнул внутренний голос, и почему-то показалось, что мой друг-шиза отбил фэйспалм.
— Я не хочу потерять себя, и испоганить свою душу. Так что можешь считать меня дебилом.
«Бла-бла-бла…»
— Да пошел ты…
— Но ведь я только что пришел! — не понял подошедший ко мне Ким.
— О, привет. Извини, это я не тебе. Так, мысли вслух.
Ким кивнул, и потупил взгляд, чтобы, упаси Люцифер, не увидеть творящийся кругом разврат. С самого прибытия в Город Грехов кореец краснел не переставая, и теперь вовсе напоминал перезревший помидор. Белый фартук, который ему выдали в пекарне, лишь подчеркивал контраст.
— Как у тебя идут дела? — спроси я.
Ким присел рядом на лавочку и достал кошель. Монеты звонко лязгнули друг о друга.
— Я заработал девятнадцать серебряных на авторской выпечке, которую еще в детстве меня научила делать мама Лида.
— Ого, молодец. А что за выпечка?
— Булочки со сметанным кремом. Хочешь попробовать?
— Конечно! Жрать хочу адски. Мыть полы в борделе, знаешь ли, дело утомительное. Хорошо, что простыни не нанялся стирать, иначе вообще капец.
Покопавшись в сумке, Ким достал оттуда булочку в форме фаллоса, и протянул мне.
— Эмм… Ким, а почему булочка выглядит как хер?
— Старший пекарь сказал, что в его пекарне всё так выглядит. Даже торты так выглядят. Другие формы в Круге Похоти спросом не пользуются, поэтому мою фирменную сметанную начинку пришлось запихнуть в это… Ох, что б на это сказала мама Лида!
— Знаешь, наверное, хорошо, что она этого не видит.
Я разломил булочку пополам и откусил с надломленной стороны.
— Очень вкусно! Не ожидал, что у тебя такой талант.