Звуки стрельбы, а также вопли и мольбы о пощаде умирающих стали ослабевать, Азраил обернулся к Авессалому.
— Идем, лорд-командующий. Твои люди и мое Крыло Смерти будут охранять дворец. А нам нужно убить предателя.
Перед лицом имперского штурма, да еще и возглавляемого космическими десантниками, предатели-гвардейцы толпами покидали дворец, спасаясь бегством. Когда Авессалом и Азраил, в сопровождении отделения телохранителей из десяти человек и двух воинов из Крыла Смерти соответственно, двигались по залам комплекса, они внезапно столкнулись с самыми верными людьми того, кто подчинил себе целую планету.
Командующие довольно быстро обнаружили, насколько отчаянными были солдаты, оставшиеся защищать предателя.
Появившись из-за угла, дюжины вражеских пехотинцев бросились по сверкающему коридору, выкрикивая клятвы неповиновения и открыв огонь их своих лазвинтовок. Ответная реакция элиты годезийцев и трех Темных Ангелов оказалась весьма впечатляющей, их слаженная стрельба с легкостью скосила передние ряды. Удивительным образом некоторые из предателей взрывались при попадании, их смерть словно была вызвана взрывом гранаты, нежели болт-патронами или лазерными выстрелами.
— На них пояса со взрывчаткой, — сказал Азраил. — Подрывники-самоубийцы.
Не нуждаясь в разъяснении приказа, терминаторы и годезийцы стали метить в головы оставшихся предателей. Погибли все, кроме одного. Азраил выступил ему навстречу, в то время как двое боевых братьев перезаряжали штурмовые болтеры, а годезийцы вставляли свежие батареи в лазвинтовки. Вскинув Ярость Льва, верховный великий магистр спустил курок старинного комбиболтера.
Ничего не произошло.
Одинокий мятежник продолжал наступать, уже почти оказавшись в зоне поражения мощной взрывчатки, прикрепленной к его груди. Азраил переключил комбиоружие на стрельбу плазмаганом, но столкнулся с тем же результатом. Пробормотав короткое проклятье технодесантникам, ответственным за благословение архаичного оружия перед битвой, Азраил потянулся к рукояти Меча Тайн в надежде, что тот успеет покинуть ножны, прежде чем подрывник приведет в действие свою смертельную ношу.
Но владыке Темных Ангелов не следовало беспокоиться.
Раздался одиночный выстрел, и предатель свалился на пол, по центру его лба зияла темно-красная дыра, из которой на чистый белый мрамор начала выливаться кровь. Обернувшись, Азраил увидел Авессалома, убирающего автопистолет с перламутровой рукояткой обратно в поясную кобуру.
— Брат Вальтазар? — сказал Азраил одному из костяно-белых терминаторов, когда они продолжили свой путь по коридору, перемалывая тела павших предателей бронированными ступнями. — Когда библиарии будут делать записи об этой кампании для летописи нашего ордена, убедись, что там будет упомянуто имя генерал-майора Авессалома за его спасение жизни верховного великого магистра.
Темный Ангел с пониманием кивнул головой.
Улыбка лорда-командующего оказалась скрыта его густой бородой.
— По правде говоря, мой господин, честью является уже простое служение вам.
Свернув за последний угол перед тронным залом, они оказались перед двойной дверью тонкой работы, цветистая отделка с трудом скрывала ее массивность и прочность.
— Брат Мендрион, открой эту дверь, — приказал Азраил.
Второй воин Крыла Смерти достал гранату, крепившуюся к его поясу, и прикрепил на магнитный захват к двери. Приведя в боевую готовность, он отошел за угол, где укрылись его братья Темные Ангелы и союзники из числа имперских гвардейцев. Пару мгновениями спустя, коридор заполнился эхом взрыва и едким дымом с примесью запаха расплавленного металла. Подняв оружие, годезийцы и Темные Ангелы вошли в тронный зал, чтобы казнить руководителя мятежа.
То, что они обнаружили, оказавшись внутри, оказалось совершенно для них неожиданным, за исключением, пожалуй, троих из их числа.
Вместо того, чтобы узреть жалкую фигуру губернатора, вскинувшего оружие в последней тщетной попытке сопротивления или стоящего на коленях с мольбой сохранить ему жизнь, они увидели космического десантника, сидящего на массивном троне. Космического десантника в черных доспехах.
— Я знал, что это лишь вопрос времени, прежде чем ты настигнешь меня, «брат», — произнес тот, поднявшись на ноги и подняв руки в примирительном жесте. — Кто же выдал меня? Который из них сломался в камерах внутри Скалы и поведал тебе, как меня зовут и где меня искать перед тем, как вы казнили его?
— Мой господин, я не понимаю. Почему он носит тот же символ, что и вы, на своем… — начал было Авессалом, но ему тут же ответило острие Меча Тайн, отделив голову от плеч. Прежде чем кто-либо из телохранителей лорда-командующего успел среагировать, Вальтазар и Мендрион срезали их очередями из штурмовых болтеров. Когда они навели свое оружие на Падшего, дула болтеров еще дымились.
— Азраил Крылу Смерти. Режим Протоколов Калибана, — произнес верховный великий магистр, шагая навстречу бывшему брату. — Убить всех.
Гэв Торп
Кайваан Шрайк: Темный охотник
«Коммандос Голгофа самые крутые, самые хитрые. Без базара, босс, мы завалим твоих призраков смерти».
Слова, по которым жил Голгоф. Слова, которые он дерзко заявил самому Черепалому. Слова, о которых Голгоф начал жалеть.
Форт был не близко, но времени до захода солнца ещё было предостаточно. Голгоф смотрел через взятую с тела мёртвого человека пригляделку на холм, где стоял аванпост Наздакки. Там деревья срубили под корень, а повсюду вокруг забора из досок и металла прикопали орудийные платформы.
И, что важнее, всё ещё стоящую здоровенную антенну говорильной коробки.
Голгоф передал механическую трубу своему помощнику, Туфнурду, низкому и сухощавому орку чуть повыше карлика. Тот был полной противоположностью шефа, но выбрался из кокона хитрым и пронырливым, и таким и остался. Туфнурд был достаточно умным, чтобы присоединиться к здоровяку Голгофу, когда они ещё были пацанами, и они хорошо сработались.
— Далжна быть ещё какай-та причина, отчиго они перестали передавать, э? — сказал Туфнурд, протягивая обратно гляделку. — Думаешь их паймали призраки смерти?
— Ага, далжно быть. Ни дыма. Ни огня. Хде тела?
— Нам надо паслать Гриппу и его парней. Если что-то караулит в деревьях, Гриппа найдёт их.
— Хароший план, — оскалился Голгоф. — Иди скажи Гриппе клёвые новости. Мы пайдём дальше. Нада дабраться до форта пошустрее.
— Думаишь они обычно приходят ночью, босс?
— Аха. Я б так сделал. Паймал нас на дароге, кагда темно.
Туфнурд кивнул и пошёл вперёд по тропинке, крича Гриппе. Голгоф закрыл гляделку, запихнул её в рюкзак. Вытащил тяжёлый пистолет и ослабил ремень на рубиле. Да, наверняка скоро будет рубка…
Они хорошо проводили время, послав вперёд ватагу Гриппы и уверившись, что их предупредят о любой западне врага.
В чём-то они были правы.
Вскоре орки наткнулись на тела. Первым был Гриппа. Его узнали лишь по знакам на груди, иначе бы спутали, ведь у Гриппы исчезла голова. И рука. И обе ноги.
Среди деревьев вокруг они нашли другие тела: безголовые, выпотрошенные, расчленённые…