В нашем же случае созданный Юдиными фонд действительно занимался именно тем, для чего и был создан. Он собирал деньги и помогал больным. По крайней мере, так было до недавнего времени.
— Мы до последнего не знали, что он делает, — сокрушенно произнёс Сергей в завершение своего рассказа.
— Позвольте, я обобщу, — произнёс я. — Вы привели своего друга в организацию. После чего в конечном итоге он стал не просто заниматься всеми вашими финансами, но ещё и руководил программами по общественному продвижению вашего фонда.
Сидящая рядом с супругом Мария кивнула.
— Да. Серёжа знал Диму со школы. Они были лучшими друзьями. Мы и подумать не могли, что он способен на что-то такое. Тем более, что он знал, через что мы сами прошли.
— Правильно ли я понимаю, — довольно резко спросила Настя, — что когда вы заметили потерю средств, то, вместо того чтобы сразу же обратиться к юристам, вы пошли к нему с вопросами?
— Мы не думали, что это умышленные действия, — будто бы оправдываясь, ответила ей Мария. — Дмитрий был близким другом семьи, и мы вначале решили, что это не более чем ошибка в документах или что-то подобное.
— Он ведь был на рождении нашего сына, — понуро добавил вслед за супругой Сергей. — И после… тоже. Он был с нами на его похоронах. Поддерживал меня и…
— И в конечном итоге использовал вас, чтобы украсть деньги фонда, — произнесла Лазарева, чем вызвала у обоих такую внутреннюю боль, как если бы полоснула их лезвием. — Но доказать вы этого не можете.
Я вдруг с удивлением понял, что слышу язвительность в её голосе.
— Если бы мы могли это сделать, то уже обратились бы в полицию, — не без злости в голосе ответил Сергей. — Поймите, что если мы не вернём деньги фонда, то спонсоры от нас и мокрого места не оставят. Люди уже начинают задавать вопросы, почему мы поставили часть программ на паузу.
Почувствовав, что Мария хочет что-то сказать, быстро опередил её.
— Я так понимаю, что ваши спонсоры имеют довольно жёсткие рамки предоставления вам средств и контроля за их использованием, правильно? — спросил я, и они оба кивнули. — Какую сумму, по вашим словам, Дмитрий забрал из фонда?
— Почти все средства, которые мы смогли привлечь за последние два года, — отозвался Сергей, и его жена быстро добавила, уточнив масштабы воровства:
— Восемнадцать с половиной миллионов рублей.
Мда-а-а-а-а. Неплохо, однако. Сумма действительно очень и очень немаленькая.
В общем и целом ситуация вырисовывалась любопытная. Старый друг втёрся в доверие к Сергею. Возможно, в самом начале он и действовал из хороших побуждений. Ну если, конечно же, таковые есть у человека, готового обокрасть фонд, помогающий больным детям. Но впоследствии жадность взяла своё. Понятия не имею, что именно стало причиной, но, скорее всего, после того как фонд привлёк солидные средства, жадность взыграла.
А вот теперь самое интересное. Что же именно произошло? А произошло то, что человек, умеющий работать с цифрами и понимающий механизмы работы бюрократических и финансовых институтов, совместил в себе вместе с этими навыками ещё и жадность с беспринципностью.
Ведь какая основная цель подобных фондов? Ответ — прямая помощь бенефициарам. Например, оплата лечения, закупка медицинского оборудования и лекарств, социальная поддержка. А вот инвестиции в сторонние проекты, в силу того, что средства фонда являются привлекаемыми, считаются крайне рискованными проектами и могут привести к прямой потере средств.
Если короче, то они проповедуют политику минимизации рисков. Средства хранятся на депозитах или вкладываются в низкорисковые инструменты, как, например, государственные бумаги, для последующего сохранения капитала. Если же они всё-таки решаются на то, чтобы что-то профинансировать, то проводятся жёсткие аудиты с последующим контролем выполнения обязательств.
Как сказал Сергей, в уставе фонда имелся отдельный пункт, который регулировал стороннюю деятельность и жёстко регламентировал любую возможность использовать средства фонда как-то иначе, нежели по прямому назначению. По словам Марии, они сделали это специально, ещё в самом начале, когда только создавали его. Специально прописали это, подумав о будущем.
Сделали потому, что не хотели, чтобы организация, родившаяся из их собственной личной трагедии, послужила целям и средствам, отличным от тех, которые преследовали сами Юдины.
Как сказал один мудрец, любые правила можно обойти. Вот и Арсеньев, ощутив приступ жадности, решился поставить личное обогащение в противовес дружбе и идеалам тех, кто ему доверял.