— Говорил, — согласно кивнул. — Но я на сто процентов уверен, что они сейчас все до последней копейки вложены в инвестиционные портфели фонда, где он работает с одобрения своего дружка…
— Думаешь, что тот замешан?
— А ты бы знал о том, что твоя фирма занимается отмыванием денег для, допустим… организованной преступности?
Кажется, стоило задать этот вопрос, как температура в комнате упала на пару градусов. Услышав этот вопрос, Лазарев хмуро посмотрел на меня.
— Бред.
— Ну чисто гипотетически? — продолжил давить я, внимательно следя за его лицом.
— Мы бы никогда этого не сделали, — отрезал Лазарев, и в его голосе слышалось искреннее возмущение.
— А если бы сделали? — не стал я отступать. — Если бы кто-то использовал возможности компании для своих целей? Ты бы позволил посторонним людям копаться в её делах ради того, чтобы найти виновного?
— Если бы это была моя компания, то нет, не позволил бы, — произнёс Лазарев, сделав особое ударение на словах «моя компания». — Потому что это колоссальный репутационный удар.
— Вот тебе и ответ, — развел я руками. — Даже если он не замешан, если мы сейчас ему сообщим о том, какое именно дело начато в отношении Арсеньева, то он либо предупредит его…
— Что даст тому время вывести деньги в другое место, — закончил за меня Лазарев и добавил: — Либо же вовсе с ним в доле.
Я кивнул.
— Одно из двух. Либо то, либо это.
— Значит, вот на кого ты охотишься? — спросил он. — На его дружка из фонда?
Тут я не смог сдержать улыбку.
— Нет. Я хочу вернуть деньги, которые Арсеньев забрал у Юдиных. И для этого мне потребуется устроить шикарное представление с кучей действующих лиц…
Лазарев смотрел на меня несколько секунд с таким видом, будто раздумывал, не стоит ли вообще прекратить весь этот цирк и от греха подальше самому заняться этим делом.
К счастью, в этот раз разумность победила.
— Смотри, чтобы зрители остались довольны, — пригрозил он мне. — А не то потом может возникнуть куча неприятностей.
Ну нет. Такой угрозой меня не проймешь.
— Я тебя умоляю. Да что вообще может случиться?
— Елена?
Она подняла голову от тарелки, по которой вот уже несколько минут бессмысленно водила вилкой, превращая изначально красиво поданное блюдо в бесформенное месиво.
Встретившись с ней взглядами, Григорий пригляделся к внучке.
— Что-то не так с едой?
— Нет, дедушка, — вяло отозвалась Елена, отложив вилку в сторону. — Всё в порядке. Я… я, наверное, не хочу есть.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — сразу же спросил он, и этот вопрос вызвал у неё приступ раздражения.
Слишком часто он звучал в последнее время из уст её деда. Стоило ей только нахмуриться или поморщиться, как тут же рядом возникал дед, который, казалось, вообще не отходил от неё с тех пор, как всё случилось.
— Да, — резче, чем хотелось, произнесла она. — Со мной всё в порядке. Просто нет аппетита, и всё.
— Ты уверена? — переспросил он. — Ты всегда…
— Я в порядке! — уже зло произнесла она и поморщилась. — Прости. Просто у меня нет настроения. Наверное, устала.
Бросив ещё один взгляд на тарелку, еда в которой из прекрасного блюда теперь превратилась в совсем не вызывающую аппетита кашу.
— Я лучше пойду к себе, — произнесла она, вставая из-за стола.
Продолжать этот разговор у неё не было абсолютно никакого желания. Усилившаяся в последнее время гиперопека деда её сначала всего лишь раздражала, а теперь и вовсе злила.
Она практически не выходила из дома с того проклятого дня, когда сбежала на концерт Евы. Не то чтобы не могла. Елена была абсолютно уверена, что если бы захотела, то смогла бы ускользнуть из родного дома. Ещё будучи ребёнком она излазила прилегающие территории вдоль и поперёк. А чем ещё ей было заниматься, если её за пределы имения почти не выпускали?
Но сейчас проблема заключалась не в этом. Далеко не в этом. Елена не смогла бы признаться даже деду, что ей было банально страшно после всего случившегося.
Она до сих пор помнила те события. Обжигающую боль в ноге. Холод металла приставленного к ней пистолета, когда тот мужчина схватил её.
И спокойное, уверенное лицо Александра, когда он её спас.
Она помнила его так же хорошо, как и тот момент, когда он упал на землю. Как сама она бросилась к нему, в панике зажимая руками рану.
Тот момент она вспоминала со стыдом. Страх от всего случившегося безжалостно выбил из её головы все медицинские навыки, которые закладывали учителя. Да, пусть она и не обладала исцеляющим даром Реликвии, что имелся у её деда, но это отнюдь не означало, что она не могла помогать другим. Её обучали хорошие учителя и сам дед, но…