И я знал, на что именно они смотрят. На тёмно-серый костюм, на котором единственным ярким пятном была белоснежная сорочка с красным галстуком.
Проходя мимо, «инспектор ИНС» бросил короткий взгляд в нашу сторону, и этих двоих пробрало ещё сильнее. Но куда более интересная реакция была у самого Арсеньева. Заметив, с кем именно я нахожусь в кабинете, он едва с шага не сбился. Настолько его обескуражило увиденное, что уверенное выражение мигом слетело с его лица.
Правда, продлилась эта прекрасная картина недолго. Трио из «инспектора», Дмитрия и его адвоката быстро скрылось за поворотом.
— Что он тут делает⁈ — воскликнул один из «подельников» Арсеньева. — Зачем он сюда пришёл?
— Почему с ним этот инспектор⁈ — тут же вскинулся второй.
— А мне откуда знать, — развел я руками. — Вероятно, хотят что-то обсудить. В любом случае, похоже, времени на то, чтобы рассмотреть моё предложение, у вас осталось не так уж и много…
— ЧТО ЗА ФАРС ВЫ УСТРОИЛИ⁈
Пинкертонов искренне наслаждался происходящим. По роду деятельности ему часто приходилось использовать маскировку. Некоторые из его «коллег» не любили всю эту клоунаду с переодеванием, гримом и примеркой чужой личины.
Но сам Пинкертонов это дело обожал.
Бывший выпускник Императорского театрального училища, он так и не пошёл работать по профессии. Да и тот факт, что он попал в театральное, стал результатом развода родителей и того, что, в то время как отец свалил куда-то с новой женой, Пинкертонов остался с матерью. Очень уж она хотела, чтобы её чадо стало актёром большого театра.
Сказать, что он противился этому как только мог, было бы излишне. Он даже пригрозил, что сбежит из дома, если мать подаст туда его документы.
Тринадцатилетний парень без гроша в кармане, жизненного опыта и со всеми вытекающими. Ага. Конечно. Сбежит. Нет, пошёл учиться лицедейству как миленький.
И кто только мог подумать, что ему это настолько понравится? Уж сам Пинкертонов точно не мог. Но, помимо абсолютно честного наслаждения от примерки десятков чужих личностей, имелись и другие, скажем так, достоинства, о которых он ещё тогда не думал.
Например, он далеко не сразу обратил внимания на тот факт, что соотношение парней и девчонок среди живущих в общежитии училища учеников составляло примерно один к десяти. Разумеется, не в пользу парней. А уж какие там были ученицы… Пинкертонов до сих пор с содроганием вспоминал некоторые годы. Так, к примеру, одной ночью голодные подруги едва не затрахали его до смерти.
А он был не против.
А ещё очень благодарен, что судьба свела его с очень нелюбимым мамой её старшим братом, мастером частного сыска. Ведь тогда бы он так и не нашёл своё призвание.
Но всё это лирика. Сейчас, стоя тенью за спиной графского сынка, Романа Лазарева, он излучал раболепную доброжелательность, отыгрывая улыбчивого и немного глуповатого на вид личного помощника по делам «принеси, подай, уйди и не мешай».
Лишь на мгновение он сбросил эту маску, чтобы на пару секунд нацепить хмурую личину инспектора ИНС, когда проходил по коридору. И, судя по лицам двух этих идиотов, с которыми сейчас сидел Рахманов, оно подействовало именно так, как нужно.
Особенно если учесть, что стоящий сейчас за спиной своего адвоката и потеющий Арсеньев сегодня встретил его впервые и ни с каким инспектором Вернинским ранее не встречался…
— Я ЕЩЁ РАЗ СПРАШИВАЮ, — рявкнул покрасневший от испытываемых эмоций Дмитрий Арсеньев. — ЧТО ЗА…
— Я и в первый раз вас услышал, — произнёс Роман Лазарев, по-царски рассевшись в своём кресле.
— Рома, кажется, мы договаривались, — угрожающе произнёс Филинов.
— Верно. Мы договаривались, Артемий, — согласно кивнул Роман. — И я свою договоренность соблюдаю. Никаких игр мы с тобой не ведём…
— Да что ты? — рыкнул юрист. — А не хочешь объяснить мне, что за спектакль вы устроили?
— Никакого спектакля, — пожал плечами Лазарев. — Просто в какой-то момент ко мне пришло понимание, что добиться своего мы можем и другим способом.
— Решил запугать нас? — прищурился Филинов. — Думаешь, я куплюсь на такой дешёвый трюк? Мои адвокаты не дадут и слова сказать…
— Погоди, но разве они не невиновны? — резко задал вопрос Лазарев. — Если так, то чего вы так переживаете? Всё, что предстоит сделать твоим юристам, это выслушать Рахманова, послать его куда подальше и просто уйти.
Филинов зло смотрел на своего бывшего ученика.
— Если только, — продолжил Роман, — они не знают чего-то такого, что может им помочь. Ну не знаю, например, выторговать индульгенцию от ИНС и, к примеру, получить шанс на сделку…