— Да, ваша честь, — скривился адвокат, бросив на меня ненавидящий взгляд.
Впрочем, о его существовании я забыл уже через секунду, с довольной улыбкой возвращаясь к своему стулу…
Глава 12
Когда мы сели в такси, Настя молчала. Когда машина тронулась с места и вклинилась в плотный автомобильный поток, Настя всё так же молчала. Она не сказала ни единого слова с того момента, как судья ударил молотком по подставке.
Даже когда мы выбрались из такси и зашли в здание офиса, она не проронила ни слова. И, судя по её эмоциям, находилась она в абсолютном раздрае. Её чувства скакали из одной крайности в другую, как если бы она хотела что-то сказать, затем резко отказывалась от этой идеи, а потом страстно желала начать разговор снова.
— Насть, ты так и будешь молчать? — спросил я её, нажимая на кнопку вызова лифта.
Она исподлобья бросила на меня короткий взгляд и поморщилась. Я этого не видел. Мне даже смотреть на неё не нужно было, чтобы ощутить те эмоции, что она сейчас испытывала.
— Да, — негромко произнесла она, глядя на то, как цифры на панели одна за другой сменяли друг друга по мере того, как лифт опускался на наш этаж.
Я не удержался и позволил себе быструю улыбку.
— Что? — чуть колючим тоном спросила она, заметив появившуюся усмешку на моих губах.
— Ничего, — пожал плечами. — Просто я спросил тебя, будешь ли ты молчать, а ты ответила.
— Я имела в виду, что у меня нет желания разговаривать…
По холлу разнёсся тихий мелодичный звон. Кабина лифта опустилась и раскрыла перед нами свои двери.
— И тем не менее ты со мной разговариваешь, — упрекнул я её и отошёл в сторону, чтобы выпустить людей из лифта.
— Потому что ты…
— Ну уж нет, — перебил я её, заходя в лифт. Настя встала рядом со мной. — Это моя фишка. Я лишь начал разговор, но продолжила его ты.
— Саша, что тебе нужно? — спросила она таким усталым тоном, будто хотела, чтобы этот разговор закончился прямо сейчас.
— Ты когда-нибудь играла в карты с шулером? — неожиданно спросил я её и нажал на кнопку нужного нам этажа.
Кажется, вопрос поставил её в тупик.
— Что?
— Ну знаешь? Нечестная игра. Жульничество, — пояснил я ей. — Вроде все карты уже на столе, ты всё видишь. Всё, как тебе кажется, замечаешь. А фишки всё равно уплывают куда-то в сторону…
— Не вижу логики, — буркнула она.
— Логика в том, чтобы обмануть всех, Настя. Так, чтобы они не заметили. Чтобы ты не заметила…
— И я всё ещё не вижу логики, — произнесла она, глядя перед собой.
Лифт затормозил на шестьдесят четвёртом этаже, и двери открылись.
— Потому что ты не шулер, Настя, — сказал я ей, выходя из кабины. — Ты не обманщица. Решила, что всё, что нужно, для того чтобы быть хорошим мошенником, просто выложить на стол крапленую колоду…
— Я не мошенница, — зло отозвалась она, идя со мной рядом по коридору, что вёл к нашему отделу.
— Вот тут ты права на все сто процентов, — согласился я с ней. — Хороший обманщик как волшебник. Ты веришь, что карты, которые сама держишь в руках, выигрышные. А он уже вытаскивает у тебя кошелёк из кармана.
— Ну хорошо, что свой я храню в сумочке…
— Нет, Настя, — подошёл к двери в наш отдел и открыл её. — Ты решила сыграть крапленой колодой, один раз увидев, как это получилось у меня. И решила, что сможешь это повторить…
Я пропустил её перед собой, позволив ей войти первой, и потому успел заметить, как изменилось выражение на её лице.
— Я не занимаюсь игрой в карты, — процедила она сквозь зубы, бросив сумку на стол и скинув пальто. — Я занималась своей работой…
— Нет, — отрезал я, закрывая дверь в отдел и оставляя нас наедине друг с другом. — Ты решила, что сможешь повторить то, что видела однажды в моём исполнении.
— То есть, по-твоему, я всего лишь жалкая подражательница? — моментально вспылила она.
— Нет, по-моему, ты просто слишком гордая, чтобы признать, когда тебе требуется помощь.
— Что?
Лазарева резко повернулась ко мне. На её покрасневшем лице застыло возмущенное выражение.
— Я же попросила тебя о помощи! — воскликнула она.
— А почему ты это сделала? — задал я ей ответный вопрос. — Потому что поняла, что тебе нужна помощь? Или потому, что поняла, что проигрываешь и сама не вывозишь?
— А это разве не одно и то же⁈
— Не, — хмыкнул я. — Даже не рядом.
Она ответила не сразу. Я видел, что она устала. Ей бы сейчас в постель и поспать часиков двенадцать или больше. Всё же последние дня три она изводила себя ради того, чтобы исправить то, что натворила.