Соврал, конечно. Ни черта мне не было ясно.
Хотя нет. Не совсем. Кажется, я вдруг понял, в чём заключалась причина, по которой перебили Разумовских. По крайней мере, мне так казалось.
Но сейчас не об этом. Что я знал о Регалиях? То, что они могли передавать силу Реликвий другим людям, жертвуя при этом собственной жизненной энергией. Всё.
О, ещё и то, что эта штука являлась подарочком от альфаров. Если так, то, может быть, они могут помочь?
Едва я задал этот вопрос, как Распутин покачал головой.
— Нет. Я связался с двумя старейшинами, но они отказались помочь. Они не вмешиваются в дела людей. В особенности в дела тех, кто владеет Реликвиями.
Хотелось спросить почему. Вообще-то у меня и собственная альфарская ведьма есть на побегушках.
Достав телефон, я набрал номер Ксюши.
— Привет, Саш…
— Эри близко? — перебил я её.
— Э-э-э-э-э… А она тебе зачем?
— Дай ей трубку, — попросил я. — Пожалуйста.
— Ладно. Сейчас.
В динамике раздался шум. Видимо, сестра приглушила звук телевизора. Потом звук шагов…
— Чего? — услышал я сонный голос альфы в динамике.
— Эри, помощь твоя нужна, — быстро проговорил я, а затем подробно объяснил ситуацию.
Всё это время Распутин стоял рядом, слушая меня, но не мешая разговору, за что я был ему благодарен.
— Не. Без вариантов. Если она в таком состоянии, то тут уже ничего не сделать, — заявила Эри.
— Слушай, ну хоть что-то же должно быть?
— Может, и должно быть, — равнодушно произнесла она. — Но мне такие способы не известны. Регалии — это дьявольски древний дар. И я понятия не имею, как именно его создали.
— Ясно, — пробормотал я, отключив телефон. — Значит, остаётся только один вариант.
А ведь как не хотелось.
При моих словах у Распутина глаза загорелись надеждой.
— О чём ты говоришь?
— Похоже, что вам всё-таки придётся сделать то, для чего вы тогда приехали в клинику, — вздохнул я.
— Что? — не понял Григорий.
— Всё очень просто. Вам нужно меня убить.
Глава 13
Эх, надо было видеть лицо Распутина в этот момент. Так и хотелось сфотографировать и поставить в рамочку. Вряд ли когда ещё такое увижу — один из влиятельнейших людей в Империи стоял передо мной и удивлённо хлопал глазами.
Правда, долго подобное представление не продлилось. Всего пара секунд, и вот он уже вернул себе самообладание.
— Рахманов, мне сейчас послышалось или…
— Нет, — вздохнул я. — Не послышалось. Мне действительно нужно, чтобы вы меня убили.
А затем вдруг понял, как именно это звучит, и добавил:
— Только не насовсем, пожалуйста. Мне нужно, чтобы вы ввели меня в состояние клинической смерти. Можете?
— Могу остановить твоё сердце, — как-то совсем уж по-деловому кивнул он. — Но зачем тебе это?
— Затем, что узнать прямой ответ я могу только в одном месте. А чтобы туда попасть, мне нужно сдохнуть. Ну или находиться на самой границе, так сказать.
— Источник Реликвии? — моментально понял он.
— Верно.
— Ты уже…
Я кивнул, даже не дав ему договорить.
— Да. Тогда, в клинике… Ладно. Сейчас это не важно. Главное, чтобы вы смогли вернуть меня.
— Как я уже сказал, я могу остановить твоё сердце, — задумчиво произнёс он. — Это даст тебе от четырёх до шести… Хотя нет. Скорее уж четыре минуты. Ты уверен, что сможешь справиться за такое время?
И вот что ему на это сказать? В прошлый раз этот мерзавец говорил, что время там идёт быстрее, чем в реальности. То есть если тут проходит минута, то там… А чёрт его знает. Точного ответа у меня всё равно не было.
— Нет, думаю, что лучше домой поеду и спать лягу, — зло ответил я, скидывая куртку и пиджак на стол и подходя к креслу. — Давайте уже, пока я не передумал.
Страшно ли мне было в этот момент? Конечно, мать вашу. Вот охереть как. Нормальные люди не просят, чтобы их убили. Особенно если просить об этом тех, кто уже однажды едва этого не сделал. Как и любой нормальный человек умирать я не хотел от слова совсем. Вот вообще. Но…
Опустившись в кресло, уселся поудобнее и кивнул подошедшему ко мне Распутину.
— Давайте уже, — резко произнёс я, надеясь, что голос не слишком сильно дрожит. — Пока я реально не переду…
Прежде чем я успел договорить, Григорий сделал резкий выпад рукой со скоростью молодого и сильного фехтовальщика. Настолько быстрый, что ладонь превратилась в размытое пятно, устремившись мне в грудь. Вытянутые указательный и средний палец уткнулись в то место, где находилось сердце
Короткая бледно-зелёная вспышка, и по груди разлился пугающий холод.