– Проклятая штуковина! – прорычал Пьер, и с усилием взвёл курок.
Его сердце бешено колотилось в груди, пульс отдавался в ушах, в глазах пелена, как будто он наблюдал за происходящим через призму кинокамеры.
Тяжело дыша, он в последний раз перевёл взгляд на фотографию семьи. Жадно хватая ртом воздух, часто дыша, Пьер поднёс револьвер к виску и поставил указательный палец на спусковой крючок.
Дыхание участилось, на лбу выступил пот. Взгляд, не мигая вонзился в фотографию.
– На счёт три, – прошептал Пьер.
Обещая себе начать счёт со следующим вздохом, он никак не решался.
Наконец зажмурившись, Пьер вновь глубоко вздохнул. Когда перед глазами нет образов его близких, сосредоточится на принятом решении было куда проще.
– Рас... Два...
Жуткий треск, хлопок. Острая боль в запястье и плече. Миг. И сильный удар в спину. В глазах потемнело и всё будто погрузилось в багровую тьму.
Конец ознакомительного фрагмента