Мир рухнул. Жизнь в одночасье потеряла свой цвет, вкус, смысл. Перед домохозяйкой, у которой все мысли крутились вокруг мужа, и даже единственный сын был на втором плане, вдруг разверзлась бездна. Непонятно как она вообще добралась до бара. А, остановившись на стоянке, какое-то время сидела, вцепившись обеими руками в руль. Конечно, Розмари очень хотелось оказаться поскорее в атмосфере вечного праздника, характерного для всех заведений подобного рода, выпить горячительного напитка и хоть как-то успокоиться. Но у неё не было сил тронуться с места, и поэтому она сидела, уставившись невидящим взором в одну точку. В голове было так пусто, как если бы вместо головы у миссии Брукс на плечах находился сейчас гелиевый шар.
Наконец, женщине удалось отнять свои руки от руля. Разминая ладони, перед тем, как выйти из автомобиля, она взглянула на изящную сумочку от Gucci, лежавшую на соседнем сиденье, и, задумавшись на мгновение, вынула из сумки зеркальце. С грустью посмотрела на своё бледное лицо в рамке роскошных каштановых волос. Это было красивое лицо, но мелкие морщины вокруг глаз безжалостно выдавали возраст женщины. Розмари Брукс не так давно исполнилось 37 лет. Конечно, не сказать, что очень много, но тем не менее она с каждым годом всё сильнее ощущала, что молодость уходит. Но что хорошего из минувших лет Розмари может вспомнить?
Её мать умерла, когда Розмари было всего четыре года. Единственное, что она теперь о ней помнила, это запах «Chanel No. 5», смешанный с ароматом лаванды, исходившим от её длинных шёлковых волос, которые падали на лицо девочки, когда Саманта Роджерс — мать Розмари, склонялась над дочерью, чтоб поцеловать малышку перед сном. Пожалуй, столь нежно никто не любил Мари, как любила свою единственную дочь миссис Роджерс. Но она скончалась в результате автомобильной аварии, и Розмари осталась с отцом. Пол Роджерс — отец Розмари, больше не женился. Однако, поскольку он занимался бизнесом и немало времени проводил в разъездах по стране, воспитанием Мари занималась её гувернантка — одинокая бездетная женщина по имени мисс Райт.
Когда Мари вдруг осиротела, мисс Райт было столько же лет, сколько сейчас было миссис Брукс. Но она выглядела значительно старше, может потому, что всегда чего-то боялась: ураганов, столь частых в Калифорнии; землетрясений, которые в этом американском штате, к сожалению, не являются редкостью; пожаров, которые здесь случаются реже, но главное, что случаются, и ещё много чего. Неудивительно, что эти страхи и постоянные беспокойства по любому поводу гувернантка передала своей маленькой подопечной. Даже в солнечный день, когда, казалось бы, ничто не предвещало ничего плохого, мисс Райт, прогуливаясь с девочкой в саду или на побережье океана, тревожно оглядывалась по сторонам, выискивая какую-либо опасность.
Мистер Роджерс слишком поздно заметил, что его прежде весёлая и ласковая девочка вдруг стала чересчур пугливой. Присмотревшись внимательнее к мисс Райт в один из своих приездов, он обнаружил некоторые странности в её поведении. Тогда по настоянию отца Мари её гувернантка прошла обследование у психиатра. Опытный врач сразу поставил ей неутешительный диагноз: психоз, вызванный полученной в детстве травмой головы. Мисс Райт направили в госпиталь, а для Мари наняли другую гувернантку.
Тем не менее общение в течение нескольких лет с мисс Райт сказалось на юной Розмари Роджерс. Конечно, со временем она перестала смотреть на окружающих, как затравленный зверёк, и научилась радоваться жизни. Но внутренне продолжала оставаться неуверенным в себе человеком и нуждалась в понимании близких людей. Однако мистер Пол Роджерс был по-прежнему занят вопросом зарабатывания денег. Его единственная наследница ни в чём не знала отказа, и отец искренне считал, что он справляется со своими родительскими обязанностями. А тем временем юная романтичная Мари искала духовного понимания и поддержки. Как у всех девочек, у неё были подружки, но все они росли в полных семьях и не могли разделить с Мари гнетущего её чувства одиночества. Они просто не знали, что это такое. Поэтому, даже общаясь с подругами, Розмари чувствовала себя очень одинокой, и — никогда, никогда не была уверена в себе.