Альфред понял, что дальше медлить нельзя. Решительно подмяв под себя трепещущую девушку, он раздвинул коленом её стройные и тонкие, как у цыплёнка ножки. Понимая, что имеет дело с девственницей, Рассел не стал вводить в неё пенис, а для начала исследовал пальцами её намокшее влагалище. Пунцовая от стыда, Мари отвернула в сторону голову, однако не в её силах было противиться мощному голосу природы. Выгибаясь всем своим трогательно хрупким телом, девушка застонала, когда мужская рука слегка надавила на её клитор. Поедая Мари голодным взглядом, Фред осторожно раздвинул её развитые, и тем особенно волнующие малые половые губы, и двумя пальцами потёр влажное влагалище.
По-прежнему не размыкая глаз, Мари вскинулась, подобно мелкой рыбе, когда она вдруг выпрыгивает из воды, потом опустилась на постель и задрожала всем телом. У Рассела не осталось сомнений, что эта милая девушка с по-детски трогательными припухлыми губами уже не раз занималась самоудовлетворением. Можно сказать, как в моральном, так и в физическом плане Розмари Роджерс созрела для секса. Какой, однако, шикарный подарок для мужчины, перед которым начинает маячить старость!
Уверенным движением, как будто ему каждый день приходится иметь дело с невинными девушками, Фред подвёл свой твёрдый пенис к лону девственницы. Благодаря очевидным занятиям мастурбацией, половые губы Мари раскрылись, словно бутон нежной розы, едва головка члена тронула чуткое влагалище. Это существенно облегчило задачу сгоравшему от нетерпения и страсти Альфреду. Тем не менее ему хватило ума и опыта ввести свой член достаточно осторожно. Хотя это было очень непросто.
В висках у Фреда пульсировало при одной мысли, что он сейчас войдёт в девушку, которая появилась на свет, когда ему было ни много ни мало 45 лет. К тому времени Рассел успел познать множество женщин, даже не подозревая, что в родном Лос-Анджелесе, откуда он уехал в возрасте тридцати одного года, его будет ждать самый важный выигрыш в жизни — единственная дочь той, которая ему не отдалась. Хотя Альфред ради Саманты был готов на всё, но она предпочла ему Пола Роджерса.
И вот справедливость восторжествовала. Продолжая держать себя под контролем, Фред стал вводить пенис во влагалище. В какой-то момент лицо Мари исказилось от боли, и она негромко вскрикнула. Лицо Фреда выразило удовлетворение. Что же, Рубикон перейдён, и теперь можно смело идти в бой. Напрягая мышцы пресса и спины, Рассел стал интенсивно двигаться. При этом он ни на секунду не отводил взгляда от Мари, которой полученное ею воспитание не позволяло слишком сильно выражать свои эмоции. Трогательно покусывая нежные губки, она лежала, разметав волосы на подушке. Её тонкие пальчики, выдававшие собственноручно сделанный маникюр, беспомощно хватались за края покрывала.
Посчитав, что он был достаточно деликатен, Альфред снизил частоту своих вхождений, но теперь его фрикции стали глубже и чуть грубее. Как и ожидал Фред, такого натиска Розмари не выдержала и громко, отчаянно застонала. Этот стон подбитой в полёте лебеди пробудил в душе её немолодого партнёра подлинного зверя. Уже не церемонясь, Рассел раз за разом начал входить в Мари грубыми резкими ударами. Приоткрыв свой чудный ротик, Розмари непрерывно стонала. Девушка, которая только что лишилась девственности, явно больше не думала о приличиях, а полностью отдалась всепоглощающему древнему инстинкту. Как догадался Фред, Мари поняла: В сексе главное — это секс, а всё остальное — от лукавого.
Желая воплотить в реальность свои эротические фантазии, которые заставляли Альфреда ещё недавно мастурбировать до такого состояния, когда у него болело всё тело и голова в придачу, он приподнялся над девушкой, поднял руку и прорычал: