Домой Розмари вернулась в третьем часу ночи. Едва держась на ногах, она добралась до спальной и прям в одежде рухнула на кровать, не заметив отсутствия мужа. Утром у Мари сильно болела голова, а во рту было очень сухо. Миссис Брукс умылась, переоделась в свою любимую пижаму в бело-коричневую клетку и прошла на кухню. К счастью, Бенджамин к тому моменту уже ушёл на работу. Трясущимися руками Мари приготовила себе сэндвич с беконом и сыром. Съела сэндвич, даже не почувствовав его вкуса, и запила холодной кока-колой. После этого Розмари стало немного лучше, но не настолько, чтобы у неё появилось желание что-нибудь делать. Попросив сына самому позаботиться о том, что у него будет на обед, миссис Брукс ушла в спальню. Энтони проводил мать удивлённым взглядом.
Занавесив шторы, чтобы солнечный свет не раздражал глаза, Мари опять упала в постель. И если ей сейчас чего-то и хотелось, то это, чтоб никто её не беспокоил долго-долго, а лучше — вообще забыл о её существовании. Наверное, наверху мысли Розмари услышали и пошли ей навстречу. Во всяком случае, до обеда в дверь спальни никто не стучался. Миссис Брукс поспала, а проснувшись, долго не открывала глаза. Голова, наконец, перестала болеть, но теперь Мари охватило чувство невероятной усталости. Женщина удивилась: ведь сегодня с утра она ещё ничего не делала, чтобы устать? Наверное, дело во вчерашнем вечере в баре?
Но потом Розмари поняла, что это вылезает вся её усталость и неудовлетворённость своей жизнью за последние годы, когда они с мужем стали всё больше отдаляться друг от друга. Мари из кожи вон лезла, чтобы угодить Бену, а он все её труды и старания принимал, как должное. Нет, он тоже ухаживал за ней, дарил цветы, приглашал в кино, кафе, на прогулку в парк. Но это всё продолжалось только до свадьбы. А потом Бенджамин стал ссылаться на усталость, так как ему приходилось совмещать работу с учёбой. Конечно, новоиспечённая молодая супруга предлагала Бену отказаться от работы, благо у них имелись возможности для этого. Однако Бенджамин заявил, что он — мужчина, и никогда на шее жены висеть не будет. Такая позиция восхитила Мари, и она удвоила свои старания: к приходу Бенджамина с работы его всегда ждали уют, вкусный ужин и элегантно одетая красавица-жена. Причём их меню постоянно обновлялось, благодаря усилиям хозяйки. Мистер Брукс вяло хвалил её, но после ужина углублялся в чтение свежей прессы. В соседнем кресле Мари вышивала какие-нибудь салфетки, прикроватные коврики, скатерти, чтоб сделать их семейное гнездо ещё более уютным. Затем семья Бруксов переехала в частный дом в Пасадене.
В сравнении с прежней квартирой, куда поспешила въехать мать Бенджамина, новый дом был гораздо просторнее. Здесь у мистера Брукса появился собственный кабинет. Розмари этому поначалу очень радовалась. Ведь для каждого человека иметь территорию личного пространства так важно! У неё — дочери богатого человека, с ранних лет была своя комната.
А бедный Бен был лишён таких, абсолютно естественных для Мари вещей! Видя, как муж радуется просторному кабинету, в котором прежний хозяин оставил всю, очень добротную и удобную обстановку, миссис Брукс была на седьмом небе от счастья. Но потом оказалось, что теперь она стала видеть Бена ещё реже, потому что после работы он сразу направлялся в свой кабинет, где с бокалом бренди или виски проводил в одиночестве время до ужина. Поужинав, Бенджамин опять уходил к себе, и лишь ближе к ночи появлялся в супружеской спальне. Поцеловав жену в лоб, он сразу отворачивался к стенке, ведь для секса у супругов Брукс были отведены два дня в неделю: вторник и пятница.
Конечно, так было далеко не всегда. Когда они только поженились, Бен и Мари едва ли не каждый день занимались любовью. Бенджамин рассматривал тогда Розмари, как новую девушку, и ему было с ней на тот момент достаточно интересно. Разумеется, Бену сразу же стало ясно, что его супруга — не девственница. Но он не придал этому никакого значения, посчитав, что со скромницей мисс Роджерс это произошло при случайных обстоятельствах, и только один раз. В свою очередь, Розмари не пыталась убедить супруга в обратном. Ведь ей очень хотелось скорее забыть ту, порочащую её историю с мистером Расселом. Поэтому миссис Брукс вела себя в постели, как примерная жена, то есть никогда сама не проявляла инициативы, старательно сдерживала в себе порывы страсти и любовного томления, хотя после всего того, что у неё было с Фредом Расселом, Мари это давалось отнюдь непросто.