С лихорадочным блеском в глазах Розмари начала ласкать невероятно аппетитную грудь художницы. Её руки долго скользили по двум белым холмам с горделиво устремившимися ввысь набухшими розовыми сосками. Сквозь трепетавшие ресницы Джессика наблюдала за своей любовницей. Мисс Кэмпбелл очень гордилась тем, что умеет держать себя в руках и при любых обстоятельствах остаётся хладнокровной. Будучи родом из маленького города в Техасе, она с детства умела сидеть на лошади, а перебравшись в Калифорнию, не упускала случая сделать акцент на своём происхождении. В самые сложные моменты своей жизни Джесс, стиснув зубы, говорила: «Я — из Техаса, и меня из седла так просто не выбить!»
Вот и сейчас, несмотря на то, что она очень сильно возбудилась, Джессика держала себя под контролем. Ей хотелось понять, что она может ожидать от Розмари Брукс — неудачницы и домохозяйки, которая внешне выглядела очень привлекательно и, в принципе, не была дурой. Проблема заключалась в том, что мисс Кэмпбелл ещё не приходилось иметь дело с домохозяйками. К примеру, та же самая обожаемая ею Грета — молодая, красивая, дерзкая особа двадцати двух лет, была отменной лентяйкой, но не домохозяйкой. Такое поведение у Джессики не вызывало особых вопросов. В среде художников встречаются самые разные люди, включая отъявленных лентяев, которые заставляют себя взять в руки краски и кисть, когда вдруг заканчиваются деньги. Нет, у них есть талант, порой они даже могут работать с истинным вдохновением, но, как правило, это состояние длится недолго и, заработав себе на кусок хлеба, эти художники опять с удовольствием предаются безделью.
Безусловно, мисс Кэмпбелл ещё вчера отметила, что у миссис Брукс с её нервозностью и порывистостью движений, с её изменчивым настроением и характерным блеском в глазах, который появлялся, едва речь заходила о каких-либо интересных ей вещах, определённый потенциал наверняка имеется. Но у Джессики было столько любовниц, которые изменяли ей, или, наоборот, становились ей самой в скором времени неинтересными, что она теперь к выбору женщин для своих любовных утех подходила крайне тщательно. А поскольку без женщин мисс Кэмпбелл обходиться не умела, она смастерила себе куклу в человеческий рост из качественного пластика, с натуральным волосом и встроенными батарейками, что создавало некоторую иллюзию полноценных отношений. Однако саму себя обмануть, увы, невозможно, и Джессика постоянно находилась в поиске подходящих женщин.
Между тем Розмари перешла к более активным действиям. Но прежде чем взять в свой, алчущий изысканных наслаждений рот, необыкновенно эротичные соски, она провела над ними рукой, едва коснувшись их кончиков. Помимо своей воли, Джессика затрепетала от этой утончённой ласки. Наверное, с минуту руки Мари кружились над сосками Джессики, подобно двум самолётикам. А потом она неожиданно вобрала один из них в рот глубоким сексуальным поцелуем. Одновременно вторая её рука начала мять другую грудь Джессики. Эту технику, которая была частью их любовных игр, нередко использовал Альфред Рассел, и Розмари на подсознательном уровне вела себя также. Она помнила, какое ей самой это доставляло удовольствие, и хотела довести до такого же состояния Джесс Кэмпбелл.
Наконец, Мари оторвалась от вкусного нежного соска. Её партнёрша решила, что теперь Розмари захочет попробовать второй сосок и повернулась чуть набок, чтобы её любовнице было удобнее. Но Мари поступила по-своему. Она оставила в покое взбудораженную грудь и опустилась ниже, припав аккуратным гибким язычком к невероятно трогательному пупку Джессики. Тщательно вылизав его стенки, Розмари стала проталкивать кончик своего языка в самую глубь пупка. Получилась ритмичная и очень эротичная долбёжка. Мисс Кэмпбелл чуть на стенку не полезла, ведь, как все творческие люди, в любви она больше всего ценила неординарность и страстность. Домохозяйка миссис Брукс её приятно удивила.
Оторвавшись от глубокого, уходящего внутрь живота, и очень эротичного пупка, Розмари с нежностью провела рукой по внутренней стороне бёдер. Джессика вытянулась в постели, приготовившись к самым волнующим, сладким ласкам. Однако Мари, не имевшая прежде интимных контактов с женщинами, не была готова делать куннилингус. Поэтому, вспомнив вновь об Альфреде Расселе, она намеренно грубовато раздвинула ноги своей партнёрши и, повторяя Джесс, стала активно работать пальцем. Одновременно свободной рукой Мари ласкала низ живота и бёдра Джессики. Ласки оказались настолько чувствительными, что Джесс чуть было не вывалилась из своей импровизированной лодки. С гортанным криком подбитой в полёте чайки художница кончила. В студии, которую ещё недавно сотрясали страстные громкие стоны, вдруг наступила пронзительная тишина. Обняв обеими руками ноги Джессики, Розмари лежала в нижней части кровати-лодки. Эту тишину нарушил голос, в котором звонкой весенней капелью звучали счастье и всеобъемлющая нежность: