Энн злобно взглянула на мое растерянное лицо и, хлопнув дверью, ушла.
Она не вернулась ни ночью, ни под утро. Сперва это особо меня не напугало, но на следующий день все повторилось. На третий я позвонила Мэтту, абонент был недоступен. Дэн на мои вопросы, все ли нормально с Энн, убедил, чтобы я не беспокоилась, мол, она объявится сама, что, собственно, и произошло.
На четвертые сутки ночью меня разбудил телефон.
– Кэт? Кэтти, проснись. Это Энн. Пожалуйста, срочно приезжай, ты мне очень-очень нужна. Вызови такси. Я пришлю адрес.
– Энни? Что случилось?
– Расскажу, садится батарея. Я жду тебя.
Связь оборвалась. Через секунду пришло сообщение с адресом, а телефон Энни больше не отвечал. Я мигом влезла в черный спортивный костюм и побежала навстречу такси, которое успела вызвать буквально на бегу.
Через полчаса мы подъехали к освещенному высотному зданию на центральной улице. Телефон Энн так же был недоступен. И где мне ее искать?
– Можете подождать десять минут, пока я встречу подругу?
– Сперва заплати, – бесцеремонно ответил водитель.
Я оплатила поездку и обогнула дом. Закрытые кафе, магазины, сверху офисы. Энни нигде не было. Что же мне делать?
Я посмотрела в сторону такси и заметила, что рядом с ним уже стоит какой-то мужчина.
– Привет. Ты Кэтрин?
– Да.
– Я Джон. Тебя ждет Энн. Я оплачу такси.
– Я уже оплатила.
– Тогда окей.
– С ней что-то произошло?
– Ты лучше знаешь свою подружку. Пойдем.
– Что за тайны?
Ответа не последовало.
Мы молча перешли улицу и свернули во двор. Я терпеть не могла темные, неосвещенные улицы и, если бы не чертов звонок, раз десять бы подумала, прежде чем шагнуть в мрачный квартал с неразговорчивым неизвестным типом.
Мужчина ускорил шаг.
– Эй, подожди! Ты меня далеко вести собрался?
– Уже пришли.
Мы завернули за угол и подошли к подъезду, у которого дежурили два бугая.
«По-моему, я должна бежать…» – только подумала я, как Джон повернулся и крепко взял меня за запястье.
Он тихо произнес: «Молчи и улыбайся». За пару секунд я представила жуткие сцены, как меня насилуют трое мужиков, но не сдвинулась с места. Просто стояла как вкопанная, пытаясь успокоить дыхание под прыгающие удары сердца.
Мы зашли внутрь, и я сразу вздохнула с облегчением. Травянисто-кедровый запах сигар вдали синего узкого коридора смешался с розово-красными огнями, а там, в глубине, было полно народу и играла музыка. Это была закрытая вечеринка, и контингент здесь отдыхал явно не из простых.
Джон повел меня в отдельную, огороженную ото всех зону. На столе красовались экзотические фрукты, названия которых я даже не знала, закуски, коктейли, бутылка «Чиваса», несколько видов шампанского и вина́, горящая сигара в пепельнице.
– А-а-а! Кэтти! Как хорошо, что ты приехала. Здесь сейчас будет настоящая жара!
Из толпы показалась Энн с парнем модельной внешности в блестящем бирюзовом пиджаке. Она кинулась на меня с объятиями.
– Энн, ты что, охренела? Я думала, с тобой что-то случилось! Ты зачем меня сюда позвала?
– Кэт, ну не сердись. Я тебя разбудила, так это того стоило! – шмыгнув носом, подмигнула Энни.
– Ты ненормальная. Отпусти! С тобой бесполезно говорить, я пошла.
– Куда ты пошла? Мил, мы сейчас подойдем, – улыбнулась Энн Бирюзовому Пиджаку, вцепилась в мой рукав и потащила меня в туалет.
– Кэтти, ты злишься еще на меня? Да, я была неправа. Нагрубила тебе из-за какого-то Мэтта. Подумаешь, пропал жених на миллион долларов. Зато у меня осталась лучшая подруга. Ну, прости меня, детка.
– Энн, ладно, все, отцепись. Ты в следующий раз думай, прежде чем звонить среди ночи, просить срочно приехать и потом выключать телефон! Это ненормально!
– Прости, прости, Кэтти. Я же знала, что по-другому тебя из дома не выудишь. И я не могла не разделить такой вечер с тобой! Мы с тобой одно целое, и нас, несмотря ни на что, никто и никогда не разлучит.
Энни обняла меня и с ужасом обнаружила:
– Кэт, блин, во что ты одета?
Энн еще раз оглядела мой черный спортивный костюм и стащила с меня куртку.
– Штаны тоже снимешь?
– С преогромным удовольствием! Кэтрин, запомни: когда тебе ночью кто-то звонит и просит срочно приехать, не важно куда, надевай всегда каблуки и платье.
– А если на том конце провода человек умирает?
– Если на том конце провода человек умирает, он будет звонить не тебе, а в девять один один.
Энни вытащила из сумочки помаду, пудру, тушь, расческу и принялась наводить мне марафет. Через пару минут я посмотрела в зеркало. Энн в золотом, коротком шелковом платье – и я в черном топике и спортивных штанах, с макияжем на скорую и не совсем трезвую руку.