Белый пол - непонятно, из чего сделанный: не металл, не пластик, не дерево, - был абсолютно чист. Ни выпуклости, ни вмятины, ни даже картинки с рыбой - ничегошеньки.
- ...твою мать, - сказал д'Марья по-русски.
Зоммер дополнил его реплику, добавив несколько энергичных выражений и обнаружив неплохое знание нецензурной идиоматики: впрочем, д'Марья давно заметил, что по-русски в тех случаях, когда действительно нужно облегчить душу, ругаются все - от прибалтов до негров, то есть, пердонадо, афррамериканцев.
Зоммер сплюнул - причем смачно, - поозирался и металлическим голосом произнес:
- Я так понимаю, что нам надо лезть в одну из этих дверей.
Д'Марья вдруг ощутил смутное беспокойство: где он уже слышал про белый ангар и двери?..
А! Руммель и его "семейная легенда"...
Он невольно глянул в глаза Зоммеру и понял, что тот тоже слышал эту историю.
- Вы что, знаете?.. - почти утвердительно произнес обер-лейтенант.
Д'Марья кивнул.
- Откуда?
- Руммель.
- Что?.. Ах да, его отец...
- Именно. Руммель говорил об этом буквально за несколько минут до посадки на Цет-пять.
- Да, очень похоже, - помолчав, задумчиво проговорил Зоммер. - Кстати, теперь я припоминаю, что шли разговоры о каком-то восьмиугольном люке... Вообще-то история темная. Все, кто участвовал в том рейде, в скором времени погибли от тех или иных естественных причин. Подробности этого, не побоюсь громких слов, героического рейда засекречены руководством Фауэска. Многие материалы просто пропали - это ведь случилось как раз после полной ликвидации старых вычислительных, то есть компьютерных сетей и знаменитых технологических чисток. Вот уж не думал...
Он умолк. Молчал и д'Марья.
- Ну что же, - снова заговорил Зоммер. - Выхода нет... точнее, он за одной из этих дверей. Будем надеяться, - добавил он.
Чуть помедлив, он стал надевать бронесферу. Д'Марья сделал то же.
- Проверка, - буркнул он, нажав сенсор ближней связи.
- Слышу, - отозвался Зоммер.
Для очистки совести д'Марья проверил дальнюю связь, но там все было глухо.
- Я иду первым, - предупредил д'Марья. - Дистанция - пять метров.
- Понял.
- Оружие держим наготове, но стреляем в случае крайней необходимости.
- Понял...
Д'Марья посмотрел вокруг.
Они стояли в самом центре зала. До каждой из стен было идти метров сто.
Д'Марья выбрал взглядом дверь и направился к ней пружинистым шагом. Зоммер не отставал.
Двери, двери, двери... зачем вас столько?., какие вы белые, какие большие... а Руммель, кстати, не говорил, что двери были белые. Он просто сказал - металлические... может быть, просто совпадение, на этой планете совпадения любят, и даже, как писал где-то, кажется, в дневниках, Лев Николаевич Толстой, зеркало пролетарской... нет, русской революции, полюбляют... они эти... совместные падения... а кто - они? а вот сейчас увидим.
Он остановился перед выбранной им дверью, втянул ноздрями воздух. Ничем особенным не пахло - ни краской, ни металлом, ни какой-либо органикой, а ведь раньше в этом ангаре что-то находилось, здесь кого-то держали... животных? людей?..
Д'Марья попытался прислушаться к своим ощущениям, что в последнее время вошло у него в привычку, однако сейчас внутренний слух у него атрофировался напрочь, и зрение тоже, он ничего не видел вокруг, только Зоммера - он остановился за спиной, смотрит на счетчик патронов, а чего смотреть, было по четыре полных магазина, по два патрона и истратили-то всего, - и еще где-то далеко позади почему-то бестрепетный и неподвижный мрак Пространства, где замерли десятки кораблей в ожидании приказа, но ведь корабли не могут замереть на месте, и поэтому это только помехи, обман зрения и прочих чувств...
Д'Марья перевел дух и мотнул стволом блицгевера на дверь - открывай, обер-лейтенант.
Зоммер взялся левой рукой за ручку - ручка была круглая и очень неудобная на вид, - потом отдернул руку, снял с нее перчатку (д'Марья мысленно усмехнулся), снова ухватился и резко дернул дверь на себя.
Ну, аэрогарды...
За дверью было темно: обычная ночная темень.
Д'Марья переглянулся с Зоммером и осторожно шагнул вперед.
Тысячи запахов, сотни звуков и десятки ощущений набросились на него, как голодные волки в зимнем лесу. Пахло ночью, пахло сухой травой, пылью, летом, близким огнем, мокрой псиной, незнакомыми цветами, ржавым металлом, землей, женщиной; стрекотали цикады, шелестела листва; в кустах, перед которыми он стоял, прошуршала небольшая змейка, где-то скрипнуло колесо; ночь холодила, за холмами расстилалось огромное пустое поле, скоро пойдет дождь, но он будет лить недолго...
Д'Марья буквально шарахнулся обратно.
Зоммер уже куда-то целился.
Д'Марья дышал полной грудью. Сердце колотилось, в ушах стоял звон, но он понял, что звуки, запахи и ощущения остались за дверью, сюда не проникало ничего из того, другого мира, и никто, кроме тех, кто вошел с этой стороны, не может просто так вернуться в ангар.
Он посмотрел на Зоммера. Тот косил на него глазом из-под открытого забрала бронесферы - что там, геноссе капитан-полковник?
- Сходите посмотрите, - сказал д'Марья и прокашлялся.
Зоммер опустил оружие.
Постоял немного, подумал и крадучись выбрался наружу.
Д'Марья глядел ему в спину и видел, как эта спина, сначала весьма напряженная, вдруг расслабилась - черный бронекомбинезон обер-лейтенанта, несмотря на темноту, был отчетливо виден.
Зоммер постоял немного, осторожно оглядываясь, потом попятился обратно.
Войдя в ангар, он потоптался на месте и снял сферу. Волосы у него были совершенно мокрые.
- Закройте-ка дверь, - сказал д'Марья. - Сквозит. Зоммер аккуратно прикрыл дверь.
- Это не Земля, - убежденно сказал он. - И не Цет-пять.
Д'Марья хмыкнул.
- Пожалуй, - сказал он.
Зоммер снова надел сферу. Нерешительность его куда-то пропала.
- Будем открывать другие двери? - деловито спросил обер-лейтенант. Или пойдем туда?..
- Пожалуй, пооткрываем, - раздумчиво сказал д'Марья. - Время, наверное, пока терпит.
Он машинально посмотрел на хронометр. Он стоял. Сорок девять минут с начала спуска в шахту.
- Герд, время...
- Сейчас... не понял.
Зоммер потряс руку с хронометром, постучал по нему.
- Остановился, - недоуменно сказал обер-лейтенант. - Как это может быть?
- А вот так, - криво усмехнулся д'Марья. - Помните, Руммель рассказывал?
- Что?
- У его отца после того рейда никогда не работали наручные часы.
- Нет, - помолчав, сказал Зоммер. - Этого я не помню.
- Ну и ладно. Пошли... к другому входу.
Всего в зале было сорок дверей. Д'Марья с Зоммером обошли двенадцать и сейчас стояли перед тринадцатой.
- Ну и что вы думаете, геноссе капитан-полковник? - спросил обер-лейтенант.
Д'Марья не ответил. Он оглаживал ствол блицгевера и действительно думал.
За каждой из тех дверей, что они открывали, каждый раз открывался новый, неожиданный мир: неожиданность заключалась не в том, что появлялись экзотические чудовища, невиданные пейзажи или невозможные ландшафты, но именно в обыденности появлявшейся из ниоткуда частички нового мира, до тошноты похожего на старый, но в то же время совершенно другого. Ничего по-настоящему нового, все это уже было, и снова будет, и никогда не перестанет повторяться...
Скукой почему-то веяло от всех этих перемещений, скукой и вялостью непринятого решения, как будто задумал что-то нарисовать, да заленился, зевнул и бросил на полпути.
Д'Марья почувствовал, что начинает злиться. Что, черт возьми, за чепуха такая? Мы что, недостойны лучшего? Или больше нет ничего такого, что было уже раньше создано, выдумано и прочувствовано - в полновесной и бьющей по нервам реальности?
Дома, камыши, реки, облака... ночь, день, вечер, снова утро и снова зима. Что пустыня, что берег моря - все равно: людьми там пахло, и зверье шуршало, но вся живность не собиралась общаться - или, если угодно, идти на контакт, - а занималась своими обыденными делами и не обращала на постороннее вмешательство никакого внимания.