– То есть вы хотите заработать на родине? Не боитесь мести товарищей? Они могут не понять ваших идеалов.
В силу происхождения Азеф совсем не умел называть вещи своими именами. То, что он полагал за откровенность, вовсе не являлось таковой в общепринятом значении. Публично признаваться в корысти среди революционеров считалось дурным тоном. Головы у них работали таким образом, что все деньги добывались для победы революции, что будет потом никого не беспокоило. «Отказаться от этой манеры просто невозможно, да и какой в том прок? И привыкать нет нужды!» – заключил агент и живо ответил:
– Ничуть не бывало! Разве я давал такой повод. Скажите тоже!
– Не далее как вчера изъявили желание работать напротив Парвуса?
– И что с того? Это вы сами придумали. А я, например, всей душой желаю благополучия отчизне, вообще трудовому народу. Вот ведь как повернули – напротив Парвуса. Вам что, без нужды мои услуги? Тогда зачем привезли?
– Действительно, зачем? Сейчас Парвус исполнит арию Мефистофеля и прощайте навеки. Озвучьте в деталях свою версию, вдруг обнаружите искру мудрости.
– Очень даже запросто, тут и думать не о чем. Что за ерунда! Парвус он, конечно, всё распишет золотыми ветками. Тут даже сомневаться не приходиться. Только как доверять человеку с его репутацией? Ведь постоянно обещает пустое. Взять того же Кайзера, и что? Где революция пятого года – пшик, да и только. Замах-то сделал богатырский, тут ничего не скажешь. Кстати, и дворец в Берлине образовался именно в это время. А вы мне обоснуйте? Как вам такая петиция?
– Толково, готов поверить в бескорыстие.
– А как не бескорыстие – меня вполне устроит небольшое кафе где-нибудь в центе Парижа, но никак не дворец. Его содержать надобно, а это огромные суммы. Нет, на такие траты и мечтать вредно. Не мой масштаб, знаете ли. Я свои горизонты чётко вижу. Да и зачем покупать маяк в степи?
– Здесь не поспоришь – железо. Особенно насчёт благополучия человечества трогательно звучит, аж слёзы навернулись.
– Ой, это что, хотите обвинить в корысти? Совсем напрасно придумали! Полная ерунда. Ну должен же быть у меня хоть небольшой интерес. А то и вовсе странно. Вы и сами доверять перестанете, если за просто так. Человек делает добро только по принуждению. Ещё подумаете, что в чужих интересах работаю.
– Макиавелли читали?
– Кто такой? Философ? Зачем мне эти глупости. У меня свои университеты.
– Дисциплину «идеализм» в них явно не преподавали. Никогда не замечали, что в русских сказках только бессребреники побеждают?
– Ну здесь не сказка, здесь деньги считают, Швейцария, знаете ли. Вы что предлагаете, я чё-то не понимаю? – «Совсем запутал, русские сказки вспомнил. Ещё Ивана-дурака приложил к билету. С ним тут, действительно, дураком станешь» – чертыхнулся по себя Азеф, не понимавший цели дискуссии. В его представлении, если сам о себе не побеспокоишься, то никто и не вспомнит о герое. Что за глупость – надеяться на чудо. Чудеса мы сами делаем. Разве не так?»
– И зачем мне весь этот спектакль? – спросил Ленар с хмурым лицом.
Здесь агент озадачился: очень вредный вопрос, он и сам хотел бы иметь на него ответ. Так подумать, то какое дело далёкой азиатской Бирме до европейских баталий? Не из идейных же соображений Ленар подвергает свою жизнь стольким опасностям? Интерес всегда есть, и невозможно без него договариваться. Однако, неспроста этот инородец помянул сказки – подкованный, готовился. Но что может маленькая полудикая страна напротив Российской Империи? Да ноль полный! Тогда, действительно, зачем напрягать мускулатуру, когда ног нет. Чудно.
– Понимаете, господин Ленар, сам в растерянности. Но теперь понял, у вас водится эта самая зараза, которой Парвус решил мир травить. Другого объяснения в голову не приходит.