Слегка приоткрыв дверь, Паркер прислушивался. У Француза не было времени для того, чтобы так быстро спуститься вниз, но однако на лестнице все было тихо — не слышно ни звука шагов, ни иного движения. Выходит, парень совсем не прост.
Где он может находиться сейчас? Маловероятно, что он станет соваться в какую-нибудь из соседних квартир. Хозяева могут оказаться дома, да к тому же у него и других хлопот хватает. Он мог сойти вниз на один пролет и остановиться на площадке, чтобы посмотреть, что же станет делать Паркер. Но скорее всего, Француз все же отправился наверх и затаился там, и если бы Паркер выскочил вслед за ним, то у него была бы возможность выстрелить ему в спину. Так что пока оставалось только ждать.
Но наряду с засевшим где-то Французом оставались еще два сложных момента. Во-первых, Клер, которая не выносит любого проявления насилия. Паркер не сомневался, что впоследствии это еще не раз осложнит его жизнь, но здесь были также и свои преимущества. Во всяком случае, Клер никогда не станет соваться в его дела. Так что не стоит огорчать ее без особой на то необходимости.
Во-вторых, перекупщик. Если верить Французу, к вечеру он должен заявиться сюда, но как раз это и не устраивало Паркера. Он не желал поднимать шума ни на этой квартире, ни где-либо по соседству. Поэтому придется дождаться, когда Француз уйдет, и последовать за ним.
Он был почти уверен, что Клер выйдет в коридор вслед за ним и станет умолять, чтобы он оставил Француза в покое и не преследовал его, но она все же осталась в кухне. Это уже хорошо, это означало, что у нее могут быть какие-то свои странности, но она вовсе не собирается напоминать ему о них чаще, чем это необходимо.
Француз оказался намного осторожнее, чем ожидал Паркер. Прошло пятнадцать минут, но ничего так и не произошло. Тогда Паркер наконец отошел от двери и вернулся в кухню.
— Тебе пора, — прошептал он. — Не оглядывайся, не смотри по сторонам, не останавливайся, просто иди.
— Ладно, — согласилась Клер. Она была бледна и очень сосредоточена. — Увидимся через два месяца.
— Да.
Они вместе дошли до двери, и, когда она выходила, Паркер отошел от лестничного проема. Он стоял за дверью и придерживал ее так, чтобы Клер не смогла захлопнуть ее сама. Он слышал, как она спустилась вниз и вышла на улицу. И затем откуда-то с верхней площадки до его слуха донесся еле различимый ухом шаркающий звук, и это означало, что Француз собирается перейти к действиям.
Французу и в самом деле чуть было не удалось провести его. Паркер был уже готов поверить в то, что он собирается выйти из игры, но теперь ему в голову пришла мысль о том, что Француз был далеко не новичком и к тому же жадность не давала ему покоя. Похоже, что этот чертов Француз теперь попытается забрать все.
Паркер беззвучно притворил дверь, быстро вернулся в гостиную и пригнулся за спинкой одного из кресел. Теперь его нельзя было бы увидеть от двери.
Ему пришлось прождать еще довольно долго, и он так и не услышал, как Француз вошел в квартиру. Он возник на пороге гостиной совершенно неожиданно, держа пистолет наготове и настороженно озираясь по сторонам. Француз не видел Паркера, и, по-видимому, был уверен, что тот не ожидает его возвращения. Поэтому он двинулся дальше по коридору, не утруждая себя более подробной проверкой.
Паркер тенью пересек гостиную, вышел в коридор и сказал в спину Французу:
— Вот здесь в самый раз. — Француз тут же замер на месте.
— Я наврал тебе о перекупщике. Его зовут совсем не так.
— Может быть. Бросай.
Пистолет Француза с глухим стуком упал на ковер. Паркер шагнул вперед и оглушил противника ударом рукоятки пистолета по голове.
Ему хватило одного-единственного пробного звонка в Цинциннати от имени Француза, чтобы удостовериться в том, что тогда, в первый раз, тот говорил чистейшую правду. Рей Дженсен действительно был скупщиком краденого, и он был уже в пути.
Оставлять Француза в живых еще какое-то время будет делом довольно непростым, но здесь совершенно некуда спрятать труп, чтобы он при этом не попался на глаза Мейвис Гросс. При виде покойника она наверняка закатила бы истерику, а Паркеру было нужно, чтобы она по-прежнему оставалась спокойной.
Он прошел по коридору до двери спальни и, распахнув ее, обнаружил, что Мейвис лежит на кровати, изогнувшись неестественным образом. Видимо, ею было принято несколько безуспешных попыток развязаться, и от этого ее неглиже высоко задралось, открывая полные бедра.
— К чему все это? — удивился Паркер. — Я и сам развяжу тебя, если ты пообещаешь не делать глупостей.
Она оставалась неподвижно лежать, пока он развязывал чулки, стягивающие запястья, но когда ее руки освободились, она оторвала пластырь, которым был заклеен рот, и выпалила:
— Вы что, ребята, совсем рехнулись? Или вы не знаете, что у людей есть еще и естественные потребности?
— И именно поэтому я разрешаю тебе подняться, — сказал он. — Еще можешь позавтракать.
Она перевернулась на спину и села в кровати, не утруждая себя тем, чтобы привести в порядок неглиже.
— Большое спасибо.
— Развязывай ноги.
— У меня онемели пальцы. Паркеру пришлось самому развязать ее до конца. Затем он сказал:
— Там в коридоре на полу лежит мой приятель, но пусть тебя это не волнует. Он не умер. Он хотел убить тебя, потому что ты видела наши лица, а мне не захотелось вешать на себя еще и мокрое дело.
Мейвис была очень бледна, но все же заставила себя криво улыбнуться:
— Тогда я на твоей стороне. Ты не поможешь мне встать?
Он протянул ей руку. Двигалась она медленно, неуклюже переставляя затекшие ноги.
— Ты его вырубил, да? — поинтересовалась она, добравшись наконец до коридора.
— У меня не было другого выбора. Конечно, если ты надумаешь закрыться в ванной и начнешь голосить из окна, то я буду склонен думать, что он был в чем-то прав.
— За меня можешь не беспокоиться, — успокоила его пленница. — Я никому не собираюсь портить жизнь.
— Вот и хорошо.
Пока она была в ванной, Паркер связал Француза, воспользовавшись для этого все теми же чулками, найденными им в комоде. Он не стал возиться с кляпом, а просто отволок Француза в спальню и оставил его там лежать на полу.
Затем он снова вышел в коридор. Через некоторое время Мейвис вышла из ванной. Паркер обратил внимание на то, что она накрасила губы, а ее взгляд наполнился какой-то сладостной истомой.
— Иди и съешь чего-нибудь.
— Я вот тут все думала, — начала она. — Ведь ты как будто спас мне жизнь, да?
— Возможно, — согласился он.
— Ну тогда мне следует найти способ выразить тебе свою признательность. — Сочная блондинка завлекающе улыбнулась. — Даже не знаю. Вряд ли я одна смогу придумать что-нибудь подходящее. Как ты думаешь?
Паркер разглядывал ее, пытаясь решить, в самом ли деле ей так неймется или она хочет попытаться усыпить его бдительность и попытаться бежать. Нет, ее взгляд вовсе не был притворным, но в любом случае она не представляла для него опасности. Тем более, что день впереди еще долгий и ему придется провести все это время в ожидании визита Рея Дженсена.
Паркер улыбнулся ей в ответ:
— Мне кажется, что я смог бы помочь тебе думать над этим.
Глава 8
Дженсен объявился в половине одиннадцатого вечера и был несказанно удивлен встрече с Паркером.
— И ты этим занимаешься? — изумленно воскликнул он. — А Француз мне о тебе ни словом не обмолвился.
— Француз здесь больше никто, — ответил Паркер. — Заходи.
Они с Дженсеном были представлены друг другу и виделись пару раз, но никогда их еще не связывало общее дело.
Дженсен с опаской вошел в квартиру.
— Вообще-то мне кажется, что в отсутствие Француза вряд ли стоит что-либо обсуждать.