Начальник полиции – двоюродный брат султана. По одному только слову Хаджа Али он вас вышлет. А еще имеются «мальчики» Гая Гамильтона. Вместе с гуркхами они обеспечивают личную безопасность султана и выполняют «особые» задания. Это – убийцы, и они находятся под защитой дворца. Будучи уверенными в своей безнаказанности, они могут вас прикончить в вестибюле «Шератона» в присутствии полусотни свидетелей...
– Однако надо каким-то образом навести справки о Хадже Али, – настаивал Малко.
Лим Сун еще раз рассмеялся от всего сердца.
– Абсолютно все проходит через него. Я вам говорю, что он не-при-кос-но-ве-нен.
В комнате настала тишина, нарушаемая лишь гудением кондиционера. Малко почти не продвинулся вперед. У него были соображения насчет возможного преступника, но тот был в такой же степени недоступен, как если бы находился на луне... Лим Сун посмотрел на часы и встал.
– У меня заседание правления. Я должен вас покинуть.
Он проводил Малко до лифта, где они обменялись долгим рукопожатием. Когда Малко заходил в кабину, он многозначительно сказал:
– Мистер Линге, Уолтер Бенсон говорил мне о вас и о ваших достоинствах. Вы мне глубоко симпатичны. Я вам скажу, что думаю в глубине души. Джона Сэнборна убили. Его тело никогда не найдут. Если вы приблизитесь к окружению султана, то сразу столкнетесь с неписаными законами этой страны и с убийцами Гамильтона. Никто вам не поможет. Уезжайте. Было бы глупо закончить в Брунее такую блестящую карьеру.
Глава V
Малко вдруг почувствовал, что его захватывает слепая ярость: эта важная персона на краю света и его уверенные в своей безнаказанности прислужники бросали вызов ЦРУ и самой могущественной державе мира. В этом было что-то нереальное... Задержав Лим Суна, он тихо сказал ему:
– Я остаюсь, мистер Сун, и буду очень, очень осторожен. Но мне хотелось бы иметь хоть какую-нибудь зацепку...
Китаец посмотрел на него долгим недоверчивым взглядом.
– Вы – упрямый человек, мистер Линге, – проговорил он своим мягким голосом. – И храбрый. Я постараюсь, чтобы вы встретились с одной из моих соотечественниц, которая подружилась с Пэгги Мей-Линг, но это вам мало что даст...
– Это лучше, чем ничего. Когда и каким образом?
– Я вам позвоню в «Шератон».
Малко спустился. Как бы для смены обстановки разбушевался дождь. Малко поехал по Кота Бату. В зеркале заднего вида он быстро засек бежевый «рейнджровер», который, видимо, следил за ним. Дождь мешал установить личность водителя.
Он по-прежнему следовал за ним, когда Малко поднялся по извилистой дороге, ведущей к вилле Сэнборна. В этот раз Джоанна была одета в джинсы с майкой, плотно облегающей ее замечательную грудь... Большие темные круги виднелись под ее серыми глазами. Они почти дружески поцеловались.
– Вы что-нибудь нашли? – с тревогой спросила она.
– Не очень много! – признался Малко. – Вы в курсе о китаянке, с которой ваш муж виделся в день своего исчезновения?
Серые зрачки расширились, и Джоанна немного помедлила, перед тем как ответить одним выдохом:
– Да.
– Почему вы не сказали мне о ней?
– Он, видимо, с ней переспал, – резко сказала она. – Он обожал азиаток, и уже довольно давно мы с ним не занимались любовью. Она была, вне всякого сомнения, сообщницей... С деньгами можно купить много людей...
– Ваш муж разговаривал об этом деле с Гаем Гамильтоном?
– Да, конечно.
– После этого вы говорили с ним?
– Да. Гамильтон думает, что это Джон украл деньги. Однако он был очень любезен со мной. Почему вы об этом спрашиваете?
– Если Джона убили, – сказал Малко, – то Гамильтон должен об этом знать.
Большие серые глаза широко раскрылись.
– Это чудовищно, то, что вы говорите! Гай всегда был другом. Он часто приходил к нам ужинать...
– Я могу ошибаться, – заметил Малко. – Я продолжу расследование.
С глазами, полными отчаяния, Джоанна смотрела, как он уходил.
Он поехал по Кота Бату в обратном направлении. Дождь кончился, и на реке трещали сампаны.
В трубке раздался веселый голос Лим Суна. Телефон позвонил как раз в тот момент, когда Малко входил в комнату.
– Мистер Линге, – предложил китайский банкир, – мы можем выпить пива возле моего другого банка. После пожарного поста торговый центр на набережной Султана. Я вас жду перед входом. Через четверть часа...
У Малко оставалось время лишь снова отправиться в путь. Он очутился в квартале современных зданий и остановился на большом паркинге. Стояла невыносимая жара. Он нашел Лим Суна около небольшого серого здания, относительно современного, но уже тронутого сыростью.
– Пойдемте в «Фонг-Мун», – сказал Лим Сун, – это на другой стороне площади.
Войдя туда, они почувствовали, будто оказались в сауне. Их посадили в пустом зале, и официантка принесла два пива. Китаец издал сухой смешок.
– Они не имеют права подавать спиртное, но мы здесь находимся среди китайцев...
У официантки было платье с разрезом до верха бедер, способное свести с ума любого аятоллу... Не говоря уже об округлой груди, затянутой в красный шелк.
– У вас есть что-то новое? – спросил Малко.
– Кэтрин – сингапурка, которая знает Пэгги Мей-Линг, – согласна с вами встретиться. Она говорит по-английски и работает горничной в «Шератоне». Но я не знаю, сможет ли она сообщить вам что-то интересное.
– Посмотрим, – сказал Малко. – Где и когда я с ней увижусь?
– За китайским храмом на Сунгай-Кьянггехе есть стоянка автомобилей; вы на нее въедете со стороны набережной Елизаветы II. Я дам Кэтрин номер вашей машины.
Малко мысленно спросил себя, а знает ли он его сам...
– Почему не у нее дома? Это было бы безопаснее.
– Вы ошибаетесь, – улыбнулся китаец. – Она живет с еще двумя девушками в крошечной комнатушке, служащей им только спальней. В этом же месте вас никто не заметит. Вечером там часто бывают индийские или китайские девушки в поисках мужчины...
Другими словами, шлюхи...
Лим Сун опорожнил залпом свою кружку и поднялся с извиняющейся улыбкой.
– Я должен идти работать.
Малко последовал за ним и снова очутился в пекле. Он надеялся, что горничная-сингапурка сможет сообщить ему что-нибудь важное.
На улице низвергались целые водопады воды. Ничего нельзя было увидеть в метре от себя. Малко вынужден был оставить дворники работающими, хотя это было странно для запаркованной машины. На стоянке не было ни одной живой души... Он подумал, придет ли сингапурка в подобную погоду... В этой стране шлюхи не разбогатеют...
Вдруг на улочке появилась бегущая фигура с маленьким зонтиком и остановилась у входа в паркинг. Такая крошечная, что ее можно было бы принять за ребенка... Малко просигналил фарами, и она сразу направилась к нему. При первом взгляде он увидел прогнатическую мордочку с огромным выступающим ртом, со смеющимися и покорными глазами, а затем, когда она повернулась, чтобы усесться, округлую фигурку с прекрасными бедрами... Кэтрин была не выше полутора метров, но представляла собой настоящую секс-бомбу. Она сняла свой плащ и оказалась в пуловере с черной юбкой и в теннисных кроссовках.
– Поедем, – с беспокойством сказала она. – Полиция...
Малко тронулся с места, выехал на Сунгай-Кьянгтех, по которому спустился до набережной Макартура, и повернул налево, переехав мост, ведущий на Кота Бату. Сингапурка молчала, съежившись на своем сиденье.
Проехав три-четыре километра, Малко заметил дорогу, взбирающуюся на холм. Он поехал по ней и остановился перед закрытой бензозаправочной станцией. Здесь им никто не мог помешать... Кэтрин зашевелилась, и Малко улыбнулся ей.