— Да брось. Сам не люблю. Сева, — протянул я руку.
— Дима. У вашего предприятия какой профиль? Разведка?
— Контрразведка. Особо распространяться не могу, сам понимаешь.
— Понимаю. Значит всё-таки по делу.
— Ничего, успеется. Понимаю, перед праздником не до того. Но работать будем плотно, я думаю. У меня в разработке ряд граждан и организаций.
— Ты в другой раз по звонку приезжай. Опять же мундир, награды. Генерал-лейтенант Ильин въедливый товарищ.
— Да говорю же, по пути заскочил, поздравление передать. Всё будет. Письмо должны прислать, тогда и будем работать. А насчёт мундира неприятность вышла. Даже не знаю, когда теперь получу обратно. А тут парад ещё на носу.
— Что случилось?
— Казус со мной приключился. Только никому. С женой поругался, она вроде как ушла и решила подгадить напоследок. Все вещи попрятала, а сама уехала к матери в Ташкент. Я из командировки приезжаю, устал как чёрт, а дома ни носочка, ни платочка. Записка лежит: я мол всё выкинула. Вот, только этот костюм и остался. И ведь знает, как я костюмы не люблю. А у меня уже билет куплен, некогда в прятки играть. Так и поехал.
— Как я тебя понимаю, — вздохнул Дима. — Моя — такая же стерва, иногда такие фортели выдаёт, нету мочи уже терпеть. Идём к интенданту, поможем твоей беде.
— Да ну, ты брось.
— Идём-идём. Подумаешь, форма. Для хорошего человека не жалко. Оденем тебя в лучшем виде.
Мы наведались на склад, где мне выдали полный комплект офицерской форменной одежды.
— Вот теперь вижу, что русский офицер. Выправка у тебя хоть куда.
— Ну спасибо, выручил. На следующих выходных проставляться буду на новом месте службы, приходи.
— Приду. Где, когда?
— Ресторан «Арктика». Черкни номер, как по времени утрясу, так сообщу.
«Арктика» — это мои вчерашние клиенты. Я теперь с них не слезу. Как миленькие устроят мне торжественный обед. Директор вчера душу продать обещался. Пусть продаёт. Тем более, когда я ему список приглашённых озвучу. И продаст, и проследит, чтобы всё по высшему разряду.
Я напомнил новому приятелю, чтобы открытку не забыл передать, и двинулся дальше.
У меня ещё оставались четыре открытки. Я решил, что свежедобытую халявную форму грех не пустить в дело. В городскую администрацию тропка уже проторена, пора расширять круг знакомств. Следующей целью были председатель горисполкома и первый секретарь горкома КПСС.
С формой стало совсем хорошо. Женщины приветливо улыбались, мужики уважительно поглядывали.
В приёмной председателя горисполкома я столкнулся с комсомолкой Люсей.
— Всеволод Иванович, какой вы представительный! — воскликнула она, восхищённо оглядывая меня.
— Вы тоже сегодня нарядная, — вернул я комплимент.
Девушка растаяла.
— Спасибо. Это я с репетиции. А вы не к нам? Все в разбеге.
— На этот раз не к вам, — улыбнулся я.
— Ну я пойду. Забегайте, будем рады, — пригласила добрая девушка Люся.
— Непременно.
— Вы ко мне? — выглянул из кабинета мужчина с проседью и цепким взглядом. На двери висела табличка «Председатель городского исполнительного комитета совета народных депутатов» Шашков Артур Ильич.
— Майор Казаков, — представился я. — К вам с поздравлением от нашего предприятия.
Председатель принял конверт и вынул из него открытку.
— Предприятие с номером почтового ящика, — покивал Шашков. — И без названия. Настолько секретное?
— Так точно.
— Не слышал. И давно вы у нас?
— Не очень.
— В самом деле? А мне показалось…
— Артур Ильич, ну что это такое! Парад на носу, а они затеяли канаву копать! — ворвался в приёмную Салицкий. — О! Товарищ Казаков, я вам не помешал?
— Юрий Михайлович, — пожал я руку. — Не помешали. Я на минутку, дел невпроворот. Ещё на химкомбинат ехать.
Шашков переводил взгляд с одного на другого. Рыбка заглотила наживку. Можно двигать дальше, этот готов. А мне ещё предстоит один кабинет здесь, после которого пересечь сквер наискосок и посетить вторую администрацию — областную.
Оба партийных функционера, к которым я зашёл, отсутствовали на месте, о чём поведали мне очаровательные секретарши в обеих администрациях — городской и областной.
У коллеги Шашкова из области секретарша мило чирикала с каким-то мужиком, который тут же подписывал кипу документов из папки «Отдел по культуре». Мужик при взгляде на меня изменился в лице, что я сперва расшифровал как помеху личной жизни. Он тут кадрил секретаршу, а я так некстати вломился. Взглянув на него повнимательнее, я понял, что неправ. Я его интересую больше рыжей секретарши. Нечасто военные заглядывают?