глава 6
Пришлось превышать скоростной режим всех дорог, по которым приходилось возвращаться, но Альфред Викторович оказался около знакомого пикета ГАИ за полторы минуты до срока. Однако, он уже издали увидел белую "ауди" Афанасьева и свою машину поставил к ней в притирку.
Подполковник сидел за рулем и при появлении Комаровского, пригласил его в свой салон коротким кивком. И едва Альфред Викторович уселся рядом, как сказал небрежно.
- Начинайте.
Альфред Викторович перевел дыхание и под аккомпанемент гудящей за бортом автомобиля трассы, в течение получаса, подробно, практически почти ничего не утаивая и не лукавя, рассказал всю свою эпопею, начиная с того дня, как Федор Чураков отбыл то ли в Египет, то в Голландию, и кончая эпизодом избиения Котяры. За благо он посчитал только не касаться событий, связанных с наказанием халявщиков в сауне - там была смерть Воронцова, объяснять которую Альфреду Викторовичу категорически не хотелось, поскольку свидетельствовать что-либо "за" или "против" он не мог. Не столько по причине осторожности, а попросту потому, что этот момент явно не имел никакого отношения к его собственным несчастьям.
Афанасьев не перебил его ни разу. А когда Комаровский закончил, подчеркнуто на виду, извлек откуда-то диктофон остановил его, сменил кассету и снова включил. Но к этому фокусу Альфред Викторович был настолько готов, что даже не выразил удивления.
- Теперь вопросы. - сказал Афанасьев. - Кого вы считаете заказчиком убийства Чуракова?
- Японского императора! Я назвал все возможные кандидатуры, а большей конкретности не могу себе позволить. - решительно ответил Комаровский.
- Однако, вы определили исполнителей. Гном с Ружьем и Зернов.
- С чужих слов.
- А Толстенко - наводчик?
- Это результат моих собственных рассуждений. Видите ли, чтобы убийцы могли проникнуть в дом, Федор должен был изнутри открыть посредством пульта управления и ворота и дверь на виллу, внизу. Он мог это сделать только в том случае, если хорошо знал того, кто спрашивал его через микрофон домофона. Это и был Толстенко.
- Как-то вся эта история не выстраивается в хронометраже. Уж очень плотно компануются события. - в голосе Афанасьева Комаровский впервые уловил сомнение, а потому загорячился.
- Очень даже укладывается, Иван Петрович! Толстенко следил, как разворачиваются дела на вилле. Когда он понял, что смертоубийства не будет, то пошел и вызвал по телефону убийц, у него-то телефона в доме нет.
- Был. Но он не мог за него платить и его отрезали.
- Тем более. Он вызвал убийц, они же неподалеку были, на даче Беркина в его охране.. И когда возвращался - встретил меня в неприличном виде чучела. Я ушел дальше, а Толстенко встретил убийц, обговорил с ними окончательно детали преступления, потом обманом провел их в дом Чуракова, а сам ушел пить чай!
- Охрана...
- Так он же видел, что Ишаков уехал! И понял, что муж с женой будут разбираться в конфликте мирными средствами!
Афанасьев произнес задумчиво.
- Просто зависть, Альфред Викторович, конечно достаточно побудительный мотив для всякой пакости, но чтобы она переросла в жажду убийства, нужны конкретные, жесткие причины. Очень мощный мотив нужен, особенно для человека трезвого и разумного. А жизненный путь Толстенко говорит за то, что он был весьма и весьма не глуп.
- Боюсь, что и конкретные причины у Толстенко были. - нахмурившись произнес Комаровский. - Неохота о них говорить, бросают тень на покойного Федора.
- Федору теперь плевать как на тень, так и на свет. - убежденно заметил Афанасьев. - Точнее, Альфред Викторович?
Комаровский вздохнул и ответил, превозмогая себя.
- О покойных дурно вспоминать плохое... Но Федор хотел расшириться и откупить у соседа его участок. Давал любые деньги, предлагал ему другой участок, на окраине, Толстенко не соглашался и...
- И Чураков принялся его выживать? - быстро спросил Афанасьев. Угрожать? Ну, смелее?!
Альфред Викторович помялся.
- Точно не знаю. Но, честно сказать, Федор Михайлович ни перед чем не останавливался, когда шел к своей цели. Он мог, конечно, и попросту вышвырнуть соседа с его земли. Мог, к сожалению.
- Вот это - уже "горячо"!... Значит, по вашему получается , Толстенко навел убийц и ушел?
- А что ему ещё было делать? - удивился Комаровский. - Он свое уже получил. Ввел через обман хозяина бандитов в дом, для него это было достаточно.
- Правильно. Тогда зачем его самого пытались убить?
- Чтоб не было лишнего свидетеля!
- Чего - свидетеля?
- Да убийства Федора, Господи!
- Вот тут у нас и неувязка, Альфред Викторович... Бандиты или убивают всех, или не убивают никого. Жену Чуракова они связали, пытались изнасиловать, но сейчас всякий знает, какую маску не надень, как глаза человеку не завяжи , если он в сознание, то хоть тень примет от нападавших засечет. Они не собирались убивать Чуракова и его жену. Им, вы правильно сказали, нужны были деньги, ценности. И только этим Толстенко их соблазнил. И получается, что под эту сурдинку убил Чуракова именно сам Толстенко. А бандиты "мокрухи" испугались, она на них повисла, а потому и решили его ликвидировать, чтобы...
- Это никак невозможно! - твердо заявил Комаровский. - Во-первых, для такой цели у него был пистолет.
- Слишком шумное оружие для ночного времени в дачном поселке.
- Ерунда, там все друг на друга плевать хотели! Хоть гранаты кидай, никто не поможет, у каждого своя охрана! Ну, ладно. Убил Толстенко. Но нанести такой удар ножом в грудь здоровому Феде, у Толстенко бы, ну, никак не получилось бы! Федор был спортсмен, приехал - трезвый, слово даю! Этот дряхлый пень не успел бы своего тесака из кармана вынуть, как Федор его пришиб.
- Опять же есть деталь, достаточно любопытная... Федор Чураков убит метательным ножом. Специальным метательным ножом. Хотя он имеет двойное назначение, им можно орудовать в рукопашной схватке и обычным способом. Удобная вещь.
- Не для меня, - возразил Альфред Викторович. - И вы меня извините, но допустить, что Толстенко, подобно циркачу, метает ножи, я никак не могу! И вообще, поражение цели при метании ножа, это... Цирк. Или...
Афанасьев закончил за него.
- Да. Этот фокус красиво выглядит в кино. На практике убить человека наповал метнув в него нож, невероятно сложно, практически - невозможно. Эффект достигается при очень длительных постоянных тренировках и требуется достаточно большая сила для броска на поражение. Не по плечу задача для Толстенко. Но Чураков был убит именно таким способом.
- Да почему? С какой стати подобный вывод?! - недоверчиво спросил Комаровский.
- Потому, что тело убитого Чуракова перетащили из гостиной второго этажа - на кухню.
- Мне бы немного объяснений. - брюзгливо заметил Комаровский. - Мне за вашей логикой не поспеть.
- Картина предполагается такая. - терпеливо ответил Афанасьев. Толстенко с бандитами за спиной, проник через ворота. Потом уже на участке, не пользуясь домофоном, криком - вызвал Федора Чуракова и тот подошел к окну и открыл его. Толстенко метнул нож и уложил Чуракова на месте. Вошел в дом, где бандиты уже шарили по шкафам, пытались вскрыть сейф, Нина Дмитриевна продолжала прятаться в ванне и, чтоб замести свои следы Чураков перетащил тело Федора на кухню и закрыл окно. Бандиты обнаружили Нину Дмитриевну, на убийство они не были настроены и засунули её в подвал. Вот и все.
- Если исключить мою да и вашу уверенность, что метнуть нож с земли на второй этаж, да ещё с такой силой Толстенко не способен. Сколько бы не приводилось резонов.
- Вы правы. - кивнул Афанасьев. - Но этот нож приспособлен к метанию из арбалета.
- Арбалета?
- Да. Арбалет кроме стрелы может метать что угодно. Есть такие.