Мне, по правде, наплевать. Это ребята — тусовщики, каких поискать. Я же вполне спокойно отношусь к таким мероприятиям.
— Да не знаю, — пожимаю плечами, снова отпивая вина.
— Что ты не знаешь? Видела, как тебя парни сегодня взглядом пожирали? Тебе надо чаще себя вот так преподносить. Вон какая ты у нас красавица.
Окончательно смущаюсь, не помогает даже алкоголь, который уничтожаю жадными глотками.
— Перестань, Окс. Мне сейчас совсем не до парней. Впереди поиски себя, ну и места работы.
— Одно другому не мешает. Хороший трах — в первую очередь.
— Скажешь тоже.
— Скажу. Но ладно, давайте чем-нибудь займёмся, а то меня вырубит раньше времени. — Она встаёт из-за стола и выходит из кухни, напевая: — А у нас сегодня така-а-ая но-о-очь.
Мы остаёмся с Невским наедине. Он не сводит с меня взгляда, под которым становится окончательно не по себе. Надо было отказываться от дачи и оставаться в клубе. А утром проснуться в постели Славика и забыть про недостойные мысли, что так быстро меня охватили.
— Ты напряжена.
Давид не спрашивает — произносит эти два слова уверенным тоном, а мне ничего не остаётся, как снова растянуть губы в кривой улыбке.
— Для этого нет причин, — пожимаю плечами, пытаясь убедить в этом то ли его, то ли себя. Впрочем, выходит плохо — не верю себе самой ни на грамм.
— Совсем нет. А то у меня ощущение, что ты боишься.
— Кого?
— Подумай.
— Тут я только тебя могу бояться, но это абсурд.
— Неа. Я не о себе. Ты же знаешь, что я кусаюсь только если меня попросить.
— Дав…
— Что? Люблю, когда ты смущаешься. Такая клёвая.
— Ну хватит. А то я буду клёвой бесперебойно. Так кого я боюсь?
— Значит, не поняла?
— Нет. Слушай, у тебя нет ощущения, что что-то не так?
Иду ва-банк, говоря о том, что меня сейчас волнует больше всего остального. Я очень дорожу дружбой с Оксаной и Давидом, чтобы вот так из-за своих уродливых и неправильных сиюминутных желаний, не подпитанных ничем извне, ею рисковать. Да и, ко всему, всё это только у меня в голове, и уже завтра утром я сочту подобные мысли абсурдом.
— А что не так, Аль? По-моему, напротив, всё очень даже так.
— И ты сам напряжения не чувствуешь?
— Только твоё.
— Ясно.
Допиваю остатки вина. Нужно пойти и найти Оксану, но я сижу, как приклеенная к стулу, и отмахиваюсь от настойчивых картинок, лезущих в голову. Если бы я была с Давидом, а не Окс, мы бы сейчас вот так сидели с ним вдвоём на этой кухне, слушали треск горящих дров в камине, болтали бы ни о чём. А потом пошли бы в его спальню и занимались бы любовью, покуда на это хватило бы сил.
У нас были бы планы на совместную жизнь, на путешествия, свадьбу, детей. И уже бы я, а не Оксана, была уверена в этом потрясающем мужчине, я бы мечтала вместе с ним, а не она.
Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Хватит даже думать об этом, потому что хочется тут же себя возненавидеть.
— Ладно, я пойду Окс поищу, пока она не нашла себе приключений, — выдыхаю едва слышно, и когда устремляюсь в сторону выхода из кухни, слышу низкий голос Давида позади:
— Я так и думал. Себя боишься.
Но не оборачиваюсь — просто покидаю его общество, твёрдо решив, что уеду сразу же, как только они заснут. Потому что Невский прав на все сто.
Лежу без сна, глядя в потолок. Чутко прислушиваюсь к каждому звуку и шороху, доносящимся из спальни по соседству. Кажется, если услышу хоть один приглушённый стон, сорвусь и помчусь прочь от этого дома. И плевать на те вопросы, что непременно возникнут у Оксаны. А может — и у Дава, хотя, я прекрасно понимаю, что ему стали каким-то непостижимым образом доступны все мои мысли, даже те, что я усиленно скрываю от самой себя.
Мне просто нужно перестать думать о Невском, но именно сейчас, когда раз за разом слышу его голос за стенкой и когда представляю себе, что в эту секунду он крепко прижимает к себе Оксану, меня затапливает чёрная слепящая ревность. Даже воздуха в лёгких не хватает, отчего делаю короткие рваные вдохи, ни черта не отрезвляющие.
Наконец, Давид и Оксана затихают, и я расслабленно выдыхаю — трахаться сегодня они точно не станут. А если всё же решат заняться сексом, я в этот момент буду уже далеко. Считаю до десяти, мысленно прикидывая, не стоит ли остаться хотя бы до шести утра, когда начнут ходить автобусы. И всё же решаю — нет. Это слишком большой риск. И хоть существует вероятность, что утром все мои ощущения покажутся мне выдуманными, она очень и очень невелика.