– Я устала уже мотаться по этой жаре, хочу холодной кока-колы со льдом! – внезапно послышался сзади громкий, детский, истеричный голосок.
От неожиданности я страха чуть не врезалась впереди идущую машину, но мне чудом удалось справиться с управлением, скинув немного скорость. Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела на сиденье Хлою.
– Только не сейчас! – сказала я сама себе вслух. – Так, Глория – это всего лишь плод твоего воображения, не нужно обращать на это внимание.
– Я никуда не денусь, можешь не стараться, дорогуша! Дома я тебе сегодня устрою такую истерику, что ты никакими таблетками от меня не избавишься, к тому же, они у тебя закончились! – кричала сзади Хлоя, злорадно усмехаясь.
Я с ужасом вспомнила, что у меня действительно закончились лекарства. Нужно срочно заехать купить, если не забуду.
– Глория! Я хочу домой! Хочу спать, но для начала, я хочу выпить колы! – Хлоя начала вопить на заднем сиденье, что есть мочи и бить кулаками по сиденью.
– Больше ты ничего не получишь от меня, Хлоя! – крикнула я не неё смотря в зеркало заднего вида. – Хватит с меня тех вафель которые ты заставила меня печь!
Теперь Хлоя перебралась за моё сиденье и принялась меня трясти за плечи:
– Останови эту чертову машину Глория и купи мне воды! Пить! Пить! – орала она, не затыкаясь.
Я отчаянно пыталась сбросить её руки с моих плеч, это отвлекало меня и создавало помехи на дороге, моя машина поневоле начала вилять пока я боролась с ней. Даже не хочу представлять, что подумали водители проезжающих мимо машин, видя, как я сама себя хлопаю по плечам. Хорошо что я была не на служебной машине.
После десятиминутного крика в машине мне все-таки пришлось остановиться у супермаркета и купить ей кока-колу.
Открыв холодную банку с напитком и отхлебнув оттуда глоток, я поставила её в подстаканник, сама не заметив как уже прибыла на место назначения к резиденции Паркеров.
– Будешь сидеть здесь тихо, пока я не опрошу свидетелей, поняла? И пить свою газировку.
– Смотри не облажайся, чеканутая! Детей помощника сенатора всё же не каждый день убивают – сказала она и засмеялась в голос, протянув руки к банке с газировкой.
Я доехала по широкой аллее ведущей к дому к особняку Паркеров и когда я его увидела, моё сердце переполнил ужас. Дом стоял в конце длинного, окаймлённого деревьями проезда, он был огромным, официальным и пугающим.
Мне всегда казалось, что с богатыми и высокопоставленными лицами ладить сложнее, чем с людьми, которые стоят намного ниже на социальной лестнице.
Я припарковала машину на идеально круглой стоянке перед каменным особняком. «Да, эта семья действительно сказочно богата. Деньги налогоплательщиков вложены удачно» – отметила я про себя.
Я вылезла из машины и направилась к огромным парадным дверям. Дверь на мой звонок открыл приятный молодой человек, лет тридцати.
– Я Ник, – сказал он.– Брат Элизабет. А вы вероятно, детектив Глория Берч? Нам доложили, что вы приедете. Звонил майор Тед Броуди и сообщил нам ужасные новости про мою сестру, мы всё убиты горем – он едва сдерживал себя, чтобы не разрыдаться. Проходите. Отец с матерью ждут вас в гостиной.
Я поблагодарила его и вошла в дом. Парень был весьма симпатичный и хорошо сложен, я попыталась найди сходство с его сестрой и мне показалось, что они мало похожи. Дом, тут же напомнил мне о том, как сильно я не люблю все эти претенциозные дома. Он был особенно велик и запутан, так что прогулка до того места, где бы меня ждали Бен Паркер с супругой, была чересчур длинной. Я была уверена, что то, что они заставляют гостей проходить такое неприятное расстояние своего рода методика запугивания, способ сообщения гостям, что жители этого дома слишком могущественны, чтобы идти им наперекор. Я также отметила для себя, что встретившиеся повсюду мебель и декор в колониальном стиле выглядели ужасно.
Но больше всего меня тревожили мысли о том, как будут сейчас развиваться события. Для меня разговоры с семьями погибших всегда давались особенно тяжело – гораздо хуже, чем осмотр сцен преступления или даже трупов. Мне кажется, что при этом очень легко оказаться под влиянием человеческой скорби, гнева и смущения. Такие сильные эмоции влияют на мою концентрацию и отвлекают от работы.
Мы всё шли и Ник Паркер тихо произнёс: