Вокруг скульптур Парфенона, история которых подробно рассказана Уильямом Сент-Клером в книге «Лорд Элгин и мрамор», шли оживленные споры, похоже, не-утихшие и по сей день. Как бы поступили в этой ситуации Байрон, греческий поэт Кавафис и Мелина Меркури? Противоречивы и данные о времени вывоза камней. Свидетели этих событий, среди которых был путешественник Эдвард Дэниел Кларк, уже тогда понимали, что произошло нечто значительное. Современники (и позднее Шатобриан) не считали важным событием вывоз древнегреческих руин. После взрыва Парфенона в 1687 году расхищение стало обычным делом в Греции, и особенно в Афинах. Это подтверждают ученые, посланники и обычные люди, которые своими глазами видели быстрое разрушение древних сооружений. О неприкосновенности и защите памятников никто не думал. Грабеж порождали не эстетическое чувство и не чувство национальной неприязни, а непробиваемая османская бюрократия. Однако «оптовая экспроприация» Элгина была первой, следовательно, оказалась всеми порицаемой. Кларк, Эдуард Додуэлл и прочие говорили, что распиливание памятников — шаг на пути, который может завести далеко. Несколько лет спустя Байрон использовал всю силу своего таланта, чтобы заявить о вандализме Элгина.
Как оказалось, Элгин спас вывезенные мраморы от эрозии, вызванной загрязнением воздуха, которой подверглись остальные скульптуры афинского Парфенона. Это легко увидеть, если сравнить рельефы в Британском музее и в музее Акрополя. С этой точки зрения Элгин принес Парфенону пользу. Но эта польза никакого отношения не имеет к вопросу о том, где мраморы должны находиться сейчас, хотя никто не может доказать, что их следует вернуть в храм.
Апелляция к закону выглядит неубедительной. Британский музей представляет твердые правовые обоснования, хотя кое-кто и пытается их оспорить. Греческое правительство, что бы ни обсуждалось в частном порядке, не имеет законных оснований требовать возврата коллекции. Правда, говорят, что Британский музей может сохранять за собой право собственности на коллекцию, даже если передаст ее в Афины для устройства постоянной выставки. Аргументы, касающиеся хранения, малоубедительны и несущественны. Когда-то считалось, что надзор за скульптурами в Британском музее лучше, чем могут обеспечить греки. Однако этот довод отпал, когда выяснилось, что в 1930-х годах рельефы по рекомендации Дювина были вычищены абразивным материалом с целью их отбелить. В результате обработки часть поверхности мрамора потеряла патину, «налет старины» (напомним вдобавок, что исходная поверхность была раскрашенной). Но сейчас, во всяком случае, программа реставрации Парфенона стала настоящим искусством, и следят за ее выполнением греческие археологи, знающие свои здания и скульптурное наследие лучше кого бы то ни было. Если мраморы когда-нибудь вернутся в Грецию, им обеспечат хороший уход.
Итак, мы имеем непреодолимое противоречие. С точки зрения греков, эти мраморы, как часть античного наследия, принадлежат Парфенону и, следовательно, должны вернуться в храмовый комплекс и музей Акрополя, где здания и скульптуры составляют единую эстетическую композицию..
С точки зрения англичан, Британский музей владеет этими скульптурами на законных основаниях, и потому они должны оставаться частью величайшей мировой коллекции, где ученые могут изучать их, а посетители — любоваться ими в окружении всей экспозиции музея. Также Британский музей опасается, что возвращение скульптур может стать опасным прецедентом, который способен привести к распадению постоянных коллекций.
Если согласиться с этими аргументами, то верно «право нашедшего». Британский музей владеет скульптурами и не собирается их возвращать, если его не принудит к тому правительство. Правительство не станет этого делать без серьезных политических причин. Сейчас такого не предвидится. Хотя Комитет по реституции скульптур Акрополя провел бурную и настойчивую кампанию и получил поддержку нескольких влиятельных голосов из академического мира, греческое правительство никогда не пойдет на длительную ссору с Великобританией. В результате останется только груда бумаг — заявления многих министров культуры, начиная с пламенной Мелины Меркури и заканчивая Евангелом Венизелосом, тогда как премьер-министры и министры иностранных дел обсуждают более важные дела, например цены на оливковое масло или кипрский вопрос. Хоть и не стоит зарекаться, но возвращение скульптур Парфенона в Афины выглядит сегодня столь же несбыточным, как и в прошлом.
Глава пятая.