Остро встала проблема застройки. Планируя переезд в Афины, чиновники составили список зданий для правительственных и официальных ведомств. Список содержал 73 пункта. Большинство зданий были небольшими — от одной до четырех комнат. Некоторым требовалось больше. Понятно, что удобно расположить министерства, суды, тюрьмы и все, что положено иметь столице, просто не получилось. Чиновникам пришлось обходиться тем, что им досталось, пока строились подходящие здания, иногда с большой задержкой. Министерства переезжали с места на место. Все носило временный характер.
Такие, казалось бы, полезные здания, турецкие мечети и медресе, которые можно было переоборудовать под суды, располагались в северной части Акрополя, признанной правительством зоной археологических раскопок. Там нельзя было ни строить новые здания, ни использовать старые. Потом внезапно правительство решило использовать под суды развалины четырех христианских церквей. Ради экономии времени нанимали греческих архитекторов, хотя считалось, что они работают недостаточно хорошо.
Проектирование новой столицы
Афины начала правления короля Отгона были удивительным местом, где как в гигантском котле развивались, менялись, разрушались и создавались как материальные, так и идеологические ценности. Выбор Афин столицей Греции вызвал в городе строительный бум и рост цен на жилье. Местных жителей, в особенности греков, недавно приехавших из-за границы, бесцеремонно выставляли на улицу, чтобы освободить помещения для общественных ведомств. Владельцы немногих хорошо обустроенных домов, такие как семья Негрепонтис, уступившая свой дом британскому министру, поступили мудро. Дом недолго прослужил Британской миссии, зато стоит до сих пор, красуясь отметинами от пуль, полученными во время гражданской войны.
Британский министр Доукинс и его коллеги из Франции, Австрии и России имели в этом маленьком досужем обществе огромный вес. Они были в центре политической жизни, вокруг них плели интриги соперничающие партии. По разным причинам они стремились получить влияние на короля и его советников, склонить их к своей точке зрения, в то время как Оттон, стремясь освободиться от опеки, придерживался позиции агрессивного национализма. Постепенно, под давлением постоянной критики иностранцев, особенно британцев, Оттон, его советники и интеллектуальные лидеры Греции занялись формированием современного греческого общества и возведением подходящей столицы.
Оттон, его отец Людвиг и другие баварцы, приехавшие сюда, были европейскими реформаторами, вдохновленными культурой Древней Греции. В античной древности они искали способ вновь сделать Грецию великой. Они распорядились навести порядок в языке, образовании, общественном устройстве и сохранить окружающую среду нового государства. Модель для проектирования новых городов, предложенная в Спарте, Патрасе и других местах, представляла собой прямоугольную сетку с широкими улицами и площадями. Это было современно, и в то же время согласовывалось с древнегреческими традициями. Однако с Афинами, новой столицей, все было гораздо сложнее. Город должен был стать удобной столицей, куда, помимо всего прочего, следовало органично вписать древние руины. Первыми проектировщиками, взявшимися за эту трудную задачу, были грек и немец, Стаматий Клеантис и Эдуард Шауберт.
Клеантис и Шауберт встретились в Берлине, в Архитектурной академии, где им преподавал приверженец неоклассического стиля Карл Фридрих Шинкель, который тоже принял участие в проектировании Афин. Клеантис был греком, родился в Македонии, образование получал в Бухаресте, Лейпциге и Берлине. Шауберт был силезским немцем из Бреслау (Вроцлав в современной Польше). Оба выпускника-архитектора отправились в тур по Греции из Рима. В 1830 году они прибыли на Эгину и были представлены президенту Каподистрии. «Таким счастливым образом, — пишет Элени Бастеа, специалист по истории создания современных Афин, — они стали первыми гражданскими архитекторами нового государства». И вот архитекторы принялись изучать город и окрестности, используя ранние труды топографа полковника Лика.