В июне идут за медом. Нелегко добраться до ульев, которые водружены на деревьях высотой до 70–80 метров. К ним пигмеев приводят птицы, также обожающие мед. Обнаружив рой, люди разводят под деревом костер, наваливают на него сырые ветки и листья, едким, удушливым дымом отгоняя пчел. Натерев тело составом, запах которого отпугивает пчел, бортник карабкается на дерево, набирает мед в крупные листья и спускает их вниз по лиане. Спустившись, он берет кусочек сотов и бросает через плечо, принося жертву духу дерева. Затем все налегают на мед, а насытившись, отплясывают «танец пчел».
Женщины различают в лесу свыше пятидесяти видов съедобных растений. В сухой сезон пигмеи покидают лес и селятся на землях соседнего народа фанг, расплачиваясь с ним своей добычей. За право временно жить там платят фангам дичью. Хижины возводят женщины. Они чертят палкой круг, по периметру которого вгоняют в землю длинные эластичные ветки. Затем побеги сгибают и втыкают в землю на противоположной стороне. Крыши покрывают травой, листьями бананов, других растений. Жильцы проникают в дом через крошечный вход на коленях или ползком. Кроватью служат бревна и подстилки из листьев.
Пигмеи вечно кочуют по чащобам в погоне за дичью, неизменно возвращаясь на старые места. Их поклажа легка. Мужчины шагают, закинув за плечи ягдташи и колчаны из шкур. В них сложены стрелы из бамбука с оперением из листьев. Плотный подлесок затрудняет поиски дичи, подход к ней, поэтому наконечники стрел смазываются ядом из млечного сока лиан. Их действие ужасно — они приводят к мгновенному параличу.
Некоторые вооружены копьями, топориками и даже арбалетами, происхождение которых неясно. Один из крепких парней обычно несет на плече коробку с предметами для высекания огня: кусочками кремня или металла, паклей, трутом. За плечами у женщин — цилиндрические коробки с крышкой, куда они попутно складывают грибы, корни, клубни, фрукты, ягоды, растения. Маленьких детей матери укладывают в люльки и ремешками из сыромятной антилопьей кожи приторачивают к бедру. Одежда пигмеев сводится к набедренной повязке в виде передника или куска ткани, протянутого между ногами и прикрепленного к кожаному поясу. Люди увешаны амулетами и талисманами, их руки унизаны браслетами. Некоторые модницы вдевают в губы деревянные кольца, а в уши — серьги, сделанные из туго свернутых листьев и сучков.
Пигмеи моногамны.
— С одной женой легче поладить и кочевать, чем с тремя-четырьмя, — уверял меня Эссопву.
Браки заключаются по соглашению между семьями. Когда супруга входит в семью мужа, тот обязан ее брату или кузену взамен дать в жены одну из своих родственниц. Обе свадьбы справляют одновременно. Если женщина не рожает детей, то ее родня дает невезучему мужу еще одну девушку. При рождении ребенка отец сажает дерево в благодарность богу, а мать прикрепляет к запястью младенца браслет с амулетом.
Пигмеи поклоняются Комбе — творцу людей и животных. Впрочем, у их бога много имен.
— Никто и никогда не видел Комбу, — вздыхал Эссопву. — У него нет тела. Комба подобен слову, слетающему с языка. Творец незримо витает повсюду, его посланцем на земле является Дженги.
— По убеждению бака, Комба сотворил человека не для того, чтобы тот изменял мир, а чтобы он был частью природы, — пояснил Амаду. — Человек, верят бака, может принимать обличье гориллы или слона. Он в родстве с животными. Каждое дерево в лесу имеет для бака живую душу.
Пигмеи принимают мир таким, какой он есть, точнее, каким они видят его. Если не удалась охота, пигмеи взывают к помощи божества. Но поскольку лес всегда кормит их, они не сомневаются в щедрости Комбы. Невезение объясняют нарушением одного из бесчисленных табу (например, кто-то отведал мясо умершего естественной смертью слона), колдовством или злой судьбой.