Пролог
Городок, открывшийся взору, выглядел нелепо. Розовые, голубые и сиреневые домики были бы к месту у тёплого моря. Но здесь, в окружении склонов, поросших голыми деревьями, холодным серым утром казались ненастоящими. Хотя стоило бы догадаться по адресу на письме.
Уточнив у первого попавшегося горожанина, где найти Сиреневый дом госпожи Ниели, Людвиг облегченно вздохнул. Слава Богине-Матери, жива и не переехала. И он сможет выполнить свое обещание.
Сиреневый дом уже не спал. В окнах горел тёплый свет. А из открывшейся двери повеяло запахом кофе и сдобы. Маленькая старушка в сиреневом капоте удивлённо разглядывала мужчину, близоруко щуря глаза. И Людвиг решился :
— Госпожа Ниели? У меня для Вас письмо. Я нашел его в развалинах караван-сарая, в песках Калехии.
Пожилая женщина читала письмо, написанное много лет назад, и слёзы текли по её щекам. Людвиг неловко держал изящную чашку огромными руками, разглядывая на стене фотографию стройного кудрявого юноши. Он уже видел это лицо. Значит, не просто сон. Александр Ниели действительно говорил с ним в далёкой пустыне.
Их небольшой отряд заночевал в старых развалинах. Поставили охранный контур, обследовали окрестности, и в одном из разрушенных строений Людвиг почувствовал слабую магию. Разобрав несколько камней, он увидел высохшую руку в манжете мундира старого образца. Под завалом лежал солдат, погибший лет сорок-пятьдесят назад. Сухой пустынный воздух превратил его в мумию. Солдатская сумка, защищённая магией, сохранилась лучше. Среди полуразрядившихся амулетов наемник нашел в ней немного монет и неотправленные письма. Изящный почерк и содержание письма говорили о том, что солдат был молод и наивен. Так же как и Людвиг когда-то. Годы военного быта, казалось, не оставили ничего от былой романтичности, а вот поди ж ты, каллиграфические строчки что-то всколыхнули в его душе. Он не был сильным магом, и амулеты в их ситуации были нужны как воздух, но всё-таки пожертвовав одним, он сжёг тело и собрал пепел. В пустыне как следует не похоронишь. Ветер гоняет пески и может открыть могилу. И лучше бы парню лежать в родной земле. А ночью во сне пришел стройный улыбчивый юноша, поблагодарил за услугу и обещал позаботиться о Людвиге. И позаботился. Разбудил перед самым рассветом, когда заснул часовой. Это спасло отряду жизнь. Они успели отбиться.
Но Людвиг всё же был ранен, пыль и жара усилили воспаление. Из военного госпиталя его перевезли на родину, подлечили и списали в запас, выделив крохотную пенсию. Он отправился в Линд навестить сестру, а по пути доставить письма и прах Александра.
Всё это он и поведал госпоже Ниели, и поспешил назад, чтобы не упустить обоз. Старушка приглашала его погостить, расхваливала город. Но суровому наёмнику вряд ли найдётся место среди этих игрушечных домиков. Он думал, что никогда сюда не вернётся. А зря...
«Милый Людвиг! У меня осталось мало времени. Я не боюсь смерти, напротив, я буду рада встретиться со своим мальчиком. Но перед уходом, я хочу подарить Вам мой город, а городу – Вас. В Райвене живут прекрасные, добрые люди. Но к сожалению характер их слишком мягок, чтобы справиться с тенью, которая последнее время накрывает наш город. Ему нужен защитник, и этим защитником будете Вы. Сначала я думала оставить Вам свой дом, но вряд ли Вам будет там уютно. Поэтому я выкупила таверну у въезда в город и отписала её Вам. Считайте это не подарком, считайте это моей последней просьбой. Я смогу спокойно уйти к моему мальчику, зная, что в Райвене остаётесь Вы. С уважением, Мария Ниели.
P.S. Письмо и документы на таверну Вам передаст нотариус, мой старый друг Оскар Хольм. Человек он надежный, можете всецело ему доверять.»
Людвиг поднял голову от письма и спросил сидевшего в кресле худощавого старика в старомодном сюртуке: « Когда она умерла?»
- Три дня назад. Во сне. Она как будто знала, что не проснется. Завершила все свои дела, оставила распоряжения и легла в кровать в лучшем платье. Служанка говорит, что Марии снился ее сын, Александр. Надеюсь, они увидятся на том свете, она ждала его столько лет!
Людвиг уже больше месяца жил в доме сестры и ее мужа, преподавателя Линдской гимназии. Бывшему солдату нашлась комната в их приветливом доме. А двухлетняя племянница Агата не слезала с его колен. Но долго гостить было уже неловко, и Людвиг подыскивал себе жилье и работу. Жилье и работа отыскали его сами.