Дорогие читатели! У меня пока проблемы с выкладкой картинок прямо в романе, поэтому буду выкладывать в группе в VK. Адрес группы в разделе "обо мне". Следующую часть постараюсь выложить сегодня вечером.
Часть первая.
— Нет, господин дознаватель, сначала мы поднялись на Сокол-гору. Видите в окошке лысую макушку над лесом? Зачем? Так с нее весь наш городок видать. Лежит в долине меж двух хребтов наш Райвен, как россыпь конфет в ладошках. Домик сестер Гриффин — как розовая карамелька, ратуша — как… Хорошо, хорошо, не отвлекаюсь. Шли мы от таверны, а назад с горы уже другой дорогой, через малинник. Да, Айк хорошо лес знает. Вообще-то имя у него другое, настоящее, эльфийское. Да только я в четыре года, когда Люк привез меня в таверну, не смогла его выговорить. Звала Айком. Теперь его все так зовут. А дядю Люком, хоть он и Людвиг. А я Агата и мне уже десять. Так вот, малинник. О нём все в городе знают, все там пасутся. Хоть весь день ходи — все не оберёшь. А на завтра уже новые ягоды зреют. Малинник-то на солнечной стороне. Хорошо, хорошо, не отвлекаюсь.
Дознаватель приехал к нам аж целый столичный. Был по каким-то своим делам в Линде, когда мы с Айком нашли в малиннике убитую Милу. Точнее, я нашла. И Айка позвала. Мила лежала на камнях как живая, только вокруг головы кровь. Красная. И бусики красные. Айк вокруг следы посмотрел, и мы спустились с горы, чтобы стражу известить.
— А тело оставили?
— Ну да. Я хотела в город сбегать, пока Айк посторожит. Но он не позволил мне одной уйти, кровь была совсем свежая, убийца мог быть рядом.
— Почему Вы думаете, что ее убили? — А взгляд дознавательский как у нашего волкодава Пушка, когда чужие на задний двор забредают – пристальный. Час меня еще допрашивал. Был ли у Милы жених, не встречали ли мы кого по дороге, не было ли чего странного в последние дни. Ну точно, как Пушок, вцепится – не оторвешь! Я уже проголодаться успела, тем более что из кухни пахло свежим хлебом и жареной картошечкой.
— Может прервётесь, господин Райс? — выглянул из кухни дядя Люк. — Ребенок голодный. И Вам не мешало бы поесть.
— Да, не мешало бы. Тем более мы уже закончили, — отпустил меня дознаватель.
А вот я только начала. Отказавшись пойти на кухню, где меня обычно кормила наша кухарка, я совершенно спокойно устроилась со своей тарелкой около столичного гостя.
— А как Вы стали дознавателем? А где этому обучают? Почему это девушек не берут? А кем может работать девушка? А Вы мертвецов сначала боялись? А я вот не боюсь!
Сначала глаза господина Райса стали круглыми, потом он покраснел, а потом Людвиг меня вынес из-за стола. А я, между прочим, помочь расследованию хотела. Про бусики собиралась рассказать и про колечко. А вот теперь не буду.
Когда после малинника Айк пошел за стражей, меня тоже не взял, оставив в чайной у сестер Гриффин. Я заняла наблюдательный пост у окошка, заказала чай и маковый рулет, как обычно. Вот вылетел из ратуши и побежал куда-то стражник. Сейчас соберутся и пойдут за Милой. И без меня! И к расследованию не допустят! А я не могла оставаться в стороне. Не люблю, когда обижают слабых и беззащитных, тем более, когда убивают! Мила была старшей дочкой Франка, портного. Шила в его мастерской. Франк держал дочерей в строгости. Одевал скромно, кавалеров гонял. Подавальщицы в таверне сплетничали, что Франк не хочет лишиться дармовых рабочих рук. Мила была безобидной, маленькой как воробышек. И такой же серенькой. А тут красные бусики. Странно...
- Хм, кузнец бежит в ратушу… И лекарь Сайрус! Случилось что? – спросила Ирма Гриффин, переставляя чайник и чашку с подноса на стол.
- Случилось. Милу убили, – мрачно ответила я.
- Как убили? Где? – Ирма осела на стул напротив меня.
- В малиннике. Мы с Айком нашли.
- Бедная девочка! Как же это! Флора, ты слышишь? Иди сюда!
Из кухни выглянула старшая сестра, Флора, вытирая руки белоснежным полотенцем. Сестрам Гриффин было уже за тридцать, но для меня они были самыми красивыми в городе. Лучше всех молодых девушек на выданье. В Райвен они перебрались недавно, получив в наследство домик покойной тети. И открыли в нем небольшую чайную. Мне нравилось здесь бывать. И не только из-за сладостей. Кружевные скатерти, чашки тонкого фарфора, цветы в изящных вазочках – здесь было изысканно и уютно. Мне всегда казалось, что так же было в доме моих родителей, когда они еще были живы. На фотографиях мама была такой же красивой как Ирма и Флора, и у нее наверняка были такие же аристократические манеры.