Когда он переходил с места на место, детекторы над каждой дверью принимали сигнал, передаваемый микросхемой в чехольчике. Этот сигнал был уникальным у каждого владельца контрольного кода, записанного в магнитной карточке, которую он достал из пропуска. В Андерсклиффе такая карточка висела на груди у каждого. Все сигналы, принимаемые всеми детекторами по всей Фирме контролировались компьютером, который непрерывно сравнивал их с таблицей, где для каждого сотрудника хранились коды допуска в конкретное здание, этаж, отдел или комнату. Любая попытка нарушить эту систему ограниченного доступа немедленно включила бы сигнал тревоги. Таким способом система наблюдения обеспечивала автоматическую проверку всех, кто входил в запретные зоны, и по запросу распечатывала списки тех, кто находился в конкретном помещении в любой день и час.
Компьютер не был запрограммирован отслеживать перемещения работников по территории Андерсклиффа, хотя поступающие с детекторов данные позволяли с легкостью решить эту задачу. Создатели системы просто не видели смысла в такой функции. Но ученые Марсианской федерации из Сан-Франциско увидели.
И разработали свою программу, которая, пользуясь данными, извлеченными через инфосеть из компьютера слежения, позволяла отслеживать в реальном времени перемещения как Убийцы, так и его будущей жертвы. Поэтому они обладали всей информацией, необходимой для вывода своего агента на цель.
Убийца уселся за пустой столик возле стены кафетерия и неторопливо выпил чашку кофе, дожидаясь, пока прибывающие на работу сотрудники Фирмы разойдутся по отделам. Минут через двадцать он встал и вышел в вестибюль, где возле входа имелись три публичные кабинки инфосети. В электронном почтовом ящике его уже ждало новое сообщение:
ДЖОН, ПРОФЕССОР ЖДЕТ ТЕБЯ ДОМА ОДИН
МЭРИ (9:32)
Итак, как он и ожидал, Брозлан сейчас один в своей квартире в жилом секторе Андерсклиффа. Недели терпеливого анализа данных, извлеченных из компьютера слежения, позволили установить, что профессор никогда не покидает квартиру раньше половины одиннадцатого утра. То ли он привык с утра работать один, и лишь потом отправляться в лабораторию биофизики, где проводил большую часть времени, то ли просто привык поздно вставать. Какая, собственно, разница? Убийца знал все, что ему требовалось.
Он вышел из кабинки, спустился на первый этаж и стал дожидаться одного из вездесущих авточелноков, снующих по всей территории Фирмы — того, что следует в жилой сектор. Восемь минут спустя портье у входа в Третий жилой блок с удивлением увидел, как высокий и худощавый человек в шляпе и с черным чемоданчиком в руке быстро прошел мимо него, коротко бросив через плечо: «Доброе утро». Портье едва успел прочесть на панели перед собой сообщение «ВХОД РАЗРЕШЕН», как незнакомец уже шагнул в лифт в дальнем конце холла.
Жилой сектор был задуман как зона высокой безопасности, и, не считая ученых и работников особой категории, живших внутри периметра Андерсклиффа, доступ туда имела лишь горстка привилегированных сотрудников. Тем не менее компьютер слежения убедился, сверившись с контрольной таблицей, что обладатель контрольного кода, присвоенного Хэдли Б. Крассену, имеет право свободного перемещения по всей территории и внутри всех зданий Фирмы.
Выйдя из лифта на втором этаже, он уже нес чемоданчик подмышкой, удерживая его левой рукой, а собранный и заряженный пистолет лежал в правом кармане пиджака. Убийца медленно и бесшумно пошел по коридору и миновал дверь с табличкой «Брозлан», даже не замедлив шага и не повернув головы. В конце коридора он остановился, развернулся и так же медленно пошел обратно, отыскивая взглядом телекамеры на стенах и потолке. Ничего не обнаружив, он вернулся к двери Брозлана, постоял, прислушиваясь, секунд десять, и прижал кончик большого пальца к пластинке на дверной раме. Еле слышимый щелчок подтвердил, что замок сработал.
Сведения о том, отпечаткам чьих пальцев позволено открывать каждую из тысяч дверей в Фирме, тоже хранились в компьютере слежения. Официально замок на двери Брозлана мог сработать от прикосновения пальца только четырех человек: самого профессора, коменданта Третьего жилого блока, менеджера по обслуживанию и дежурного врача. Тем не менее каким-то образом к этому списку был добавлен и пятый отпечаток, совпадающий с тем, что хранился в личном файле Хэдли Б. Крассена.
Войдя в дверь, Убийца остановился и тихо закрыл ее за собой. Одна из выходящую в маленькую прихожую дверей была приоткрыта, и из-за нее слышались звуки движений и шуршание бумаг. Убийца приблизился и заглянул в щель.
Комната была завалена книгами, бумагами и научными журналами, а дальнюю ее стену полностью закрывали книжные полки. За столом перед полками сидел седой мужчина лет под шестьдесят в простом сером костюме, и сортировал какие-то бумаги. Убийца опознал его мгновенно. Он быстро и бесшумно проскользнул в приоткрытую дверь, и, сделав три по-кошачьи плавных шага, оказался перед столом с поднятым пистолетом.
— Руки держать на столе. Не двигаться. Не шуметь.
Седая голова удивленно дернулась. Изумленно распахнутые глаза с ужасом уставились на зловещую фигуру.
— Вы… вы из Федерации.
Убийца отметил легкий марсианский акцент в голосе профессора и равнодушно кивнул:
— А вы профессор Мэллеборг Брозлан — сбежавший с Марса предатель Федерации.
Брозлан увидел в немигающих серых глазах холод и понял, что надеяться ему не на что, но все же попробовал разыграть единственный доступный ему гамбит:
— А вам не сказали, почему я бежал на Землю? Вы никогда над этим не задумывались?
— Это меня не интересует. — В голосе Убийцы прозвучала окончательность.
— Но это касается всех. Разве вы не понимаете, что…
Глухой хлопок, приглушенный удар и едва заметное шипение прозвучали одновременно. Профессор откинулся на спинку стула, глаза его широко раскрылись от шока. Тело оцепенело, костяшки стиснутых пальцев побелели. Через несколько секунд его глаза остекленели и уставились в бесконечность. Вокруг маленького отверстия в рубашке на дюйм левее ключицы стало расплываться красное пятно.
Убийца выждал еще несколько секунд, затем обошел стол и приподнял подбородок профессора. Голова бессильно свесилась на бок. Потом он убедился, что пульс на шее не прощупывается, но все же для гарантии опять хладнокровно поднял пистолет, поднес ствол к мышцам возле сонной артерии и плавно нажал на спуск.
Пять минут спустя он вышел из Третьего жилого блока и сел в проезжавший мимо авточелнок. Удаляясь, он услышал вой сирен мчащейся машины скорой помощи. Машина, взвизгнув тормозами, остановилась перед жилым блоком и извергла трех медиков, которые метнулись в дверь быстрее, чем стихло эхо сирены.
Те, кто планировал миссию Убийцы, не могли знать, что шесть недель назад у профессора был серьезный сердечный приступ, после чего ему в грудь вживили микроэлектронный кардиомонитор. Передаваемые монитором сигналы непрерывно принимались детектором вроде тех, что улавливалили сигналы от опознавательных карточек, и передавались на мониторы в медицинском центре Фирмы. Мониторы были запрограммированы включить сигнал тревоги в случае любых нарушений сердечной деятельности Брозлана.
И все же Убийце едва не удалось скрыться. Сигнал тревоги поступил на контрольный пункт на крыше через несколько секунд после того, как Убийца его благополучно миновал. Когда из двери к нему бросились охранники, Убийца побежал к аэромобилю. Игла с транквилизатором вонзилась ему в шею. Доза в ней была такой, что могла свалить и быка.