- Мири, скольких человек я убил с момента нашей первой встречи?
Она округлила глаза:
- А что, ты сам не считал? - Она сразу же резко покачала головой. Это были незнакомые люди. В целях самозащиты. В боевых условиях. А вчера вечером обстоятельства были особые. Ты был не в себе - боевой шок. Я уже такое видела. И знала, что ты выйдешь из него, словно тигр, сражающийся с циклоном. Моя ошибка заключалась в том, что я решила, что успею вовремя увернуться. Ну, мы напортачили и остались живы, так что можем об этом поспорить. Некоторым везет.
- Мири...
- Нет! - заорала она, а потом уже более спокойно добавила: - Нет. Я не желаю больше ничего об этом слышать. Ты убедишь меня только тогда, когда убьешь, аккази? По-моему, большего психа, чем ты, я еще не встречала - и это комплимент, если учесть, что тебе удалось сделать, тихо сходя с катушек. И я думаю, что штука, которая в этом виновата, штука, из-за которой ты такой чокнутый, это твой проклятый оцениватель, который сидит у тебя в башке и сам с собой разговаривает. Люди - не цифры, и ситуации, в которых участвуют люди, по определению не упорядочены - в них работают шансы, ошибки, неудачи и удачи. Их нельзя просчитать. - Она потерла лицо ладонями и глубоко вздохнула. - Испорти эту штуку, и будешь нормальным, как камень. Брось эту работу и устройся играть на омнихоре в каком-нибудь шикарном заведении...
Она замолчала и снова потерла лицо.
Он ждал, пристально глядя на нее.
- А, я слишком много болтаю. - Она встала на ноги и помахала рукой в сторону горки, сложенной между ними. - Давай договоримся: ты указываешь мне путь к продуктам, а я приготовлю нам чего-нибудь поесть, ладно? А пока я этим занимаюсь, изволь, Панца ради, избавиться от всего этого хлама!
Глава 18
Волмер.
За одно это слово пришлось заплатить очень дорого, но приказано было о расходах не думать. Узнав, что именно купили его деньги, Джастин Хостро кивнул и отдал еще более дорогостоящие приказы.
Корабль. Две дюжины людей наивысшего класса. Оружие. Все следовало собрать немедленно и отправить к Волмеру.
Мэтью поклонился и проследил за тем, чтобы все было сделано так, как приказано.
В конце концов он зашнуровал рубашку, натянул сапоги и выпрямился, чтобы застегнуть на поясе ремень. Из горки с оружием он вытащил клинок Клана, метательный нож, пистолет. Вновь обнаружив в себе сильное отвращение к шпилькам, цацкам и кислоте, которое он испытывал в шпионской школе, он отодвинул их в сторону. Немного поколебавшись, он забрал кредитную карточку и проволоку.
Унеся груду отвергнутого хлама в дальний конец комнаты, он открыл в казавшейся монолитной стене нишу, свалил все внутрь и снова закрыл дверцу. Подойдя к пульту, он последовательно нажал две кнопки и удовлетворенно кивнул, ощутив слабую вибрацию.
Когда он вернулся к столу, Мири оторвалась от своих приготовлений.
- Что ты сделал?
- Выбросил их за борт. Они никогда мне не нравились. - Он пожал плечами. - Когда я в первый раз увидел эту маленькую подушечку с кислотой, меня чуть не вывернуло.
Он уселся на краю стола и стал наблюдать за ней.
Она накрыла крышкой миску, где в результате должно было оказаться грибное суфле, взяла две кружки и вручила ему одну из них, помахав в сторону миски.
- Обед надо залить водой на сорок пять минут. Надеюсь, ты очень любишь грибное суфле, потому что больше ничего в той коробке нет. И я надеюсь, что вино тебя тоже устроит, потому что во втором ящике одно вино. - Она ухмыльнулась. - Насчет хрустальных бокалов - прошу прощения, какова еда, такова и посуда.
- По-моему, неплохо.
Он сделал глоток и выгнул бровь, демонстрируя удовольствие.
- Я так и боялась, что оно окажется по-настоящему хорошим, - тоскливо проговорила Мири.
- Оно хорошее, - сказал он озадаченно. - Попробуй.
Она сделала осторожный глоток и вздохнула.
- Угу. Проблема в том, что так входишь во вкус, что хочется пить его всегда. Перестаешь ценить кинак.
- А Лиз сказала, что тебе нравится все хорошее, - пробормотал он.
- Лиз сказала, - резко поправила его Мири, - что я не разбираюсь в красивых вещах. Что мне кажется, будто прекрасное не может причинить такую же боль, как уродливое. Это старо.
Она посмотрела сердито.
Он молча выдержал ее взгляд и отпил еще глоток.
Спустя минуту она пожала плечами.
- Точильщик говорил, что ты - мягкий и хороший. Ну и что?
Неожиданная вспышка боли заставила его лицо застыть.
- Некоторые люди так считали...
- Угу.
Ее тон явно выражал недоверие. Он подумал, что у нее есть на то все основания. Действительно, кто бы мог такое подумать?
- Точильщик, - сказал он, внезапно ощутив потребность услышать имена тех, кто его любил. - Шан, Нова, Антора...
- Родственники, - поддела она его.
- Дариа...
Он запоздало прикусил язык. Мири вопросительно подняла брови.
- Дариа? А кто это? Твоя учительница в первом классе?
- Мы были любовниками.
- А потом она узнала, какой ты на самом деле.
Он сделал большой глоток вина и заглянул на дно кружки.
- Она погибла, - четко проговорил он.
- Правда? Ты ее убил?
Он ахнул, резко подняв голову. В прищуренных глазах ясно читалось возмущение. Губы у него изогнулись. Он заставил себя дышать медленно и глубоко.
- Нет, - сказал он Мири, - я еще не дошел до того, чтобы убивать тех, кого я люблю.
Стукнув кружкой о стол, он встал и ушел.
Мири долго стояла и дышала - только дышала. Когда она почувствовала, что полностью владеет собой, то взяла его кружку и пошла его искать.
Того, Кто Наблюдает привели пред лицо его Т"карэ четыре человека-охранника, и какое-то время его присутствие игнорировалось: эта величественная фигура предлагала людям еду и питье. Они отказались достаточно вежливо, хотя и кратко, сказав, что долг требует их немедленного возвращения после передачи Наблюдателя в руки его родича.
Итак, они распрощались, и Точильщик наконец обратил внимание на сына сестры своей сестры.
- Ты приготовился дать мне отчет в своих поступках? - осведомился он на торговом.
- Родич, - начал Наблюдатель на их родном языке.
- Нет. - Точильщик взмахнул рукой. - Мы будем говорить на языке, называемом торговым, поскольку тебе необходимо упражняться в его применении. - Он дал ему знак продолжать. - Ты можешь продолжить свой доклад.