Клод притормозил у парадного крыльца гостиницы. Немедленно подскочил швейцар с раскрытым зонтом.
Я протянул Клоду деньги, но он покачал головой.
- Мне достаточно, сударь, того, что вы уже заплатили, - сказал таксист.
- Если мне понадобится машина, как мне тебя найти, Клод?
- У портье есть телефон барышни-диспетчера, - откликнулся он. - Скажите, что хотите заказать машину номер 0234-А. Водитель Клод Бернье.
- Хорошо, я так и поступлю.
Я пожал таксисту заскорузлую ладонь и вылез из салона. Швейцар простер надо мной черный купол зонта, гудящий от твердых, будто стеклянных, струй.
Перед сном я заказал ужин и выпивку - немного, только для того, чтобы подкрепить нервы.
...Мне снился Дэн Крогиус. Он возникал из сырого марева нескончаемого ливня и силился мне что-то сказать, но гром заглушал его слова...
Сенатская Кунсткамера оказалась внушительным зданием. Серо-зеленые колонны по фасаду, портик с кариатидами, продолговатый остекленный купол, засиженный птицами. Я потянул на себя массивные двери и очутился в прохладном полумраке музейного вестибюля. Купил в стеклянном окошечке кассы входной билет, сунул его контролеру и начал неторопливо подниматься по гулкой лестнице.
В мыслезаписях Тени, с которыми я ознакомился на Земле, экспонаты этого музея были подробно воспроизведены. Но одно дело увидеть на экране, другое - своими глазами.
Кунсткамера впечатляла. В стеклянных витринах серебрились узлы неизвестных устройств, похожих на коралловые скелеты. Подмигивали множеством янтарных глазков какие-то искривленные столбики, словно смятые ударом громадного кулака. Шевелились дырявые полотнища, в прорехах которых струились языки бледного пламени. Там и тут что-то непрерывно вспыхивало, пульсировало, переходило из одного агрегатное состояние в другое, билось, будто в припадке, или оставалось неподвижным и бесцветным, но при этом отчетливо давило на психику, вызывая тошнотворный ужас. И все происходило без какой-либо внешней энергетической подпитки.
Технологии Сверчков, чтоб им пусто было...
- Впечатляет?
Я обернулся. Точнее - с трудом оторвал взгляд от абстрактной скульптуры, без всякой видимой опоры парящей над невысоким постаментом. Рядом со мною стоял Рон Белл - сотрудник столичного Департамента Научной Информации, единственный человек, связывающий меня сейчас с Тенью.
- Впечатляет, - согласился я. - И как это, - я кивнул на скульптуру, - умудряется не падать?
Рон пожал худыми плечами.
- Физически - понятно как, - сказал он. - Магнитное поле, сверхпроводимость. Другой вопрос, откуда берется сверхпроводимость при комнатной температуре?
Я отмахнулся, пробормотав:
- Все равно ничего в этом не понимаю.
Он кивнул, дескать, и не надо, и тут же задал вопрос, который мне не понравился:
- Вы давно виделись с Эвертом?
Пирс Эверт - вот еще один псевдоним Крогиуса. Честно говоря, я очень надеялся, что это Белл прольет свет на судьбу Тени.
- А вы? - задал я встречный вопрос.
Рон покачал головой.
- Тридцать дней назад, - сказал он. - Эверт не вышел на контакт в условленное время. Я всерьез обеспокоен. Думал, что вы...
Тридцать дней - это, примерно, полтора месяца в земном исчислении. Именно тогда пиктограмма Тени исчезла с Навигационной Карты.
- Каким же образом вы на меня вышли, Рон?
Если он сейчас соврет, то автоматически попадет в список подозреваемых в убийстве Тени.
- Мне сообщил о месте и времени вашего появления Эверт.
Я с трудом удержался, чтобы не выпучить от изумления глаза.
Как это - сообщил? Он что, жив? А Навигационная Карта? Ее же невозможно обмануть!
Все же мне не удалось скрыть от Рона Белла замешательства.
- Нет-нет, - быстро сказал он. - С Эвертом мы не виделись три декады, если точнее - с Парада Лун, но он оставил эту записку.
Я взял с ладони Белла клочок бумаги, расправил. Всего несколько строк написанных, несомненно, рукою Дэна Крогиуса: «Старый канал. Бредун. 16 Прояснение. 7.00».
- Откровенно говоря, - продолжил Рон, забрав записку, - я думал, что Эверт указал время и место внеочередного контакта. Шестнадцатое Прояснение наступило как раз вчера. Я поехал, но увидел на явочной точке не Эверта, а вас. Подходить к вам в «Бредуне» я не стал - этот кабак всегда набит филерами - и потому бросился в ту нелепую погоню. Я бы никогда не догнал вас на своей колымаге. К счастью, вы сами остановились.
Звучит убедительно... Ну, допустим.