Однако это была всего лишь одна из множества странностей, произошедших с ним на Райсгате, где Группа последний раз вступила в регулярный контакт с ЦП и откуда за тем пустилась наутек долгим, извилистым путем, который, в конце концов, привел их в незнакомое скопление в районе Млечного Пути. Рассматривая все эти странности вместе, Греван улавливал в них некую закономерность. Однако молодняк не замечал ничего особенного, и командир предпочитал об этом не упоминать.
Но он все же не мог отделаться от мысли, что если ему удастся понять, что произошло тогда на Райсгате, это помогло бы найти ответы на многие вопросы, касающиеся отношений между Центральным Правительством и Группой: их истинное происхождение, например, цель, ради которой они были обучены и экипированы; ради чего были затрачены огромные средства; наконец, откуда этот явный пробел в эмоциональном состоянии, который заставил их сбежать? Оставался еще один любопытный факт: насколько можно было судить, они являлись единственной Исследовательской Группой ЦП и единственными существующими представителями своего вида.
Ответы на все эти вопросы маячили перед Греваном около четырех недель, проведенных на планете Райсгат, но ему никак не удавалось ухватить их за хвост.
* * *К утру прилив закончился, но зато поднялся ветер, и с севера, насколько хватало глаз, неслись белопенные волны. Ветер метался и завывал между ними, они размашисто разбивались о западные утесы, вздымая на высоту тридцати метров водяную пыль. Наконец бледно-золотое солнце, похожее на то, что сияло когда-то над самой первой планетой человечества, выкатилось из-за нагромождений бледных туч. Если этому дню суждено было стать последним для Группы, то выбор был совсем неплох.
Греван появился в рубке связи за час до назначенного времени окончательного выяснения отношений с ЦП. Постепенно туда же подтянулся молодняк. Астронавты зачем-то переоделись в парадную белую форму, их лица хранили каменное выражение, на ремнях поблескивали маленькие приспособления, конструкция которых была разработана отнюдь не в ЦП и которые представляли собой дальнейшее усовершенствование смертоносного оружия. Авторство принадлежало Группе, отдельные детали пришлось держать в памяти долгие годы, лишь изредка тайком создавая рабочие модели для проверки той или иной теории, чтобы после этого немедленно уничтожить.
Теперь астронавты демонстративно надели их поверх своей парадной формы. Они не намерены были отказываться от принятого решения. Рассевшись по низким скамеечкам, обегавшим по периметру три стены рубки, они молча ждали исхода.
Массивный, гладкий ящик передатчика занимал почти всю четвертую стену, оставляя свободным лишь самый верх под низким потолком. Передатчик был одним из самых секретных приборов ЦП, но при этом выглядел анахронизмом, вызванным к жизни намерениями той цивилизации, что когда-то неодолимо устремилась в просторы Вселенной к тысячам и тысячам новых миров. Цивилизация могла погибнуть давно, но созданные ею машины продолжали осуществлять намеченные в незапамятные времена цели.
Никто не произнес ни слова, пока Греван смотрел, как индикатор хронометра равнодушно отсчитывает последние минуты до начала сеанса. Точно в нужный момент Греван резко нажал на большой черный штырь, торчащий из центральной панели передатчика.
Стразу же, безо всякого вступления, глас ЦП заговорил.
— Командир, — послышался низкий, довольно невыразительный голос, принадлежавший одному из трех спикеров ЦП, с которыми Группа общалась на протяжении всех этих лет обучения, — по-видимому, вы рассматриваете возможность утаить открытие новой планеты колониального типа, которую намереваетесь приберечь для себя.
Молодые люди не пошевелились и не издали ни звука. Греван глубоко вздохнул.
— Это очень симпатичная планета, — признался он. — Можете назвать хоть одну причину, по которой нам не стоит ее приберечь для себя?
— Можно назвать сразу несколько причин, — сухо ответил голос. — Первая из них, разумеется, состоит в том, что вы не можете этого сделать против нашей воли. Однако нет необходимости применять к членам Исследовательской Группы обычные формы механического насилия.
— Какую же форму намерены вы применить на сей раз? — спросил Греван.