На улице уже стемнело. Небо усыпали острые звёзды, месяц висел среди них сияющей секирой. Доркинг походил на макет, освещённый изнутри электрической лампой. Машин не было: жители сидели дома, смотрели вечерние телешоу. Мир и покой царили здесь. Если не считать убийств, конечно. Я прошёлся вдоль гостиницы, размышляя о наших с Глорией предположениях, и за углом увидел двух стоявших ко мне спиной мужчин. Они курили и разговаривали. До меня долетел обрывок фразы:
— …надо будет зарезать…
Это заставило меня шагнуть назад и притаиться за углом. Ветер дул в другую сторону, так что разобрать всё было нельзя. Слух выхватывал отдельные слова и словосочетания:
— …ведь подумать только, если б я не узнал… приедет… грозила бы тюряга!
— Но теперь всё в порядке? — спросил второй голос. Кажется, он принадлежал егерю. — …знает… убил эту графиню?
Голоса стали удаляться. Выглянув, я увидел, что собеседники удаляются. Догнать и рассмотреть? Но они всё равно ничего не скажут. Да и мало ли что имелось в виду в разговоре. Что могли означать подслушанные мной обрывки фраз? О чём говорили эти люди? Они упоминали убийство, которое мы приехали расследовать. Но местные наверняка судачат о произошедшем. С другой стороны, если речь шла об убийстве Матильды Генбах и тюрьме, то слова насчёт зарезать, а также фраза «если б не узнал… приедет», легко реконструируемая в «если б не узнал, что она приедет», вполне могут относиться к Глории. Что, если Броуд каким-то образом пронюхал о приезде следователя? Полицейская пока не представляет для него опасности, но отбрасывать подобный вариант было бы легкомысленно. И небезопасно. Но опять же, сплошные предположения.
Когда я вернулся за столик, Глория сообщила, что созвонилась с начальником полиции Доркинга, и он ждёт нас.
— Поехали, — сказала она, вставая. — Пришло время реального расследования.
Я с ней был совершенно согласен.
Глава 37
По дороге в участок мы имели возможность любоваться городом. Многоквартирные дома здесь соседствовали с частными, сложенными из камней. Повсюду росли деревья, из-за оград торчали сады. Смесь прогресса и патриархальности — вот, что представлял собой Доркинг.
Глория проехала мимо церквушки, обогнула кладбище и погнала машину между домов, первые этажи которых занимали магазины с большими яркими вывесками.
Наконец, затормозила перед трехэтажным зданием полиции. Внутри у нас проверили документы и впустили. Один из констеблей взялся проводить до кабинета начальника.
Тот оказался высоким усатым мужчиной лет сорока. Форма отутюжена, пуговицы горят огнём, сапоги сверкают, как глаза цыганки. Образцовый офицер, в общем.
Когда он заговорил, оказалось, что у него негромкий и довольно приятный голос, контрастирующий с широким грубым лицом.
— Полковник Джон Абрамсон. Добро пожаловать в Доркинг.
— Лейтенант Глория Глостер. А это — мой консультант по данному делу, господин Кристофер Блаунт.
Мы обменялись рукопожатиями.
— В какой области вы консультируете полицию? — спросил полковник, с любопытством глядя на меня.
— В разных. Смотря по ситуации.
— Хм… Понятно. Как вам Доркинг? Прекрасный город, не правда ли? Места у нас замечательные. Успели оглядеться?
— Более-менее, — ответила Глория. — Вы давно здесь служите?
— Без малого восемь лет. И мне здесь очень нравится. Тихое, спокойное место. Было. Теперь, конечно, всё изменилось. Одних репортёров сколько понаехало! Замучили меня своими расспросами. Надо издать какой-то закон, ограничивающий их деятельность, честное слово!
Тон был ироничный, но глаза смотрели пытливо и жёстко. Чувствовалось, что приезд столичного следователя его не смущал. Скорее всего, он обосновался в Доркинге прочно. А значит, обзавёлся связями и хорошо знал местных жителей. Это могло оказаться полезным.
— Какие планы, лейтенант? — спросил Абрамсон. — С чего начнёте? Готов оказать любую помощь при необходимости. Людей у меня немного, но все они в вашем распоряжении.
— Благодарю, полковник, — кивнула Глория. — Прежде всего, нужно осмотреть тела. Я ознакомилась с отчётами о вскрытии, но лучше и своими глазами глянуть.
— Тогда едем в морг, — беря со стола фуражку, сказал Абрамсон. — Составлю вам компанию. Покажу дорогу и патологоанатому нашему представлю.
На осмотр трупов остаток вечера и ушёл. Полковник оставил нас минут через пятнадцать, сославшись на дела. Но мне показалось, что ему просто не хотелось надолго задерживаться в морге.
Я особо тела не разглядывал, а вот Глория вникала в каждый пункт отчёта и долго беседовала с врачом, мистером Морсом. Ему было за пятьдесят, жидкие волосы прилизаны, редкая бородка походила на козлиную. Он то и дело поправлял съезжавшие с носа круглые очки в тяжёлой роговой оправе. Улучив момент, когда они с Глорией вышли в соседнюю комнату что-то обсудить, я выпустил фамильяра. Кот прошёлся между столами с трупами, топорща шерсть и усы.