— «Тунец» подсадил его в автомашину и сейчас следует по набережной, — отрапортовал дежурный офицер.
Сервэн надолго замолчал, видимо, решая, как лучше поступить в этой ситуации. А мне в этот момент подумалось, что если бы не известие о смерти отца, то он, наверное, соображал бы значительно быстрее.
— Может быть, задержать их? — спросил подлейтенант, которого, очевидно, торопили находившиеся с ним на связи сотрудники «Флеш-три».
— Нет, ни в коем случае! — возразил Сервэн. — Пусть продолжают наблюдение, установят личность этого человека, но не предпринимают никаких действий! С утра я буду занят, а в три часа соберемся и решим, что делать дальше!
— Будет исполнено, месье Сервэн! — ответил Морис Сейду и отключился.
Я остановил запись и посмотрел на часы: было четверть одиннадцатого! До начала оперативного совещания в местной контрразведке оставалось еще четыре часа сорок пять минут, но это было совсем немного, если учесть, какую работу нам предстояло проделать за это время!
— Почему ты не прослушал запись утром? — с заметным акцентом, который всегда у него проявлялся при сильном волнении, спросил Хачикян.
— Меня вызвал Михаил Иванович, — после некоторой паузы ответил Базиленко.
— Надо было сказать мне, что ты не успел прослушать пленку! — с трудом сдерживая себя, чтобы не сорваться, сказал я.
— Откуда я мог знать, что там такой разговор? — пожал плечами Базиленко. — Обычно там не было ничего существенного…
— Где Лавренов? — перебил я, обращаясь к Хачикяну.
Обычно Лавренов появлялся в резидентуре часам к десяти, после того, как заканчивал первоочередные дела по прикрытию. Но сейчас шел уже одиннадцатый час, и ждать, когда он заявится, было нельзя.
— Я думаю, в бюро АПН, — ответил Хачикян.
— Вот что, Павел Игнатьевич, — повернулся я к Базиленко, — срочно вызови его в посольство. Только аккуратно, без паники, понял?
Базиленко понимающе кивнул и встал.
— А вы все же дослушайте кассету, там есть еще несколько разговоров, — сказал он, выходя из кабинета.
— Гагик Артаваздович, принеси, пожалуйста, график встреч, — попросил я Хачикяна, хотя отлично помнил, что вчера вечером Лавренов должен был встречаться с «Дожем» — тем самым агентом из канцелярии премьер-министра, которого он получил в наследство от Матвеева и работу с которым мне было приказано держать под особым контролем.
Пока Базиленко и Хачикян выполняли мои просьбы, я дослушал запись до конца.
Закончив разговор с неведомым нам Морисом Сейду, Франсуа Сервэн позвонил дежурному по ДСТ в Париже, попросил разыскать свою дочь и предупредить, что завтра он с женой прилетает в аэропорт Шарля де Голля и просит их встретить.
Затем он сразу же набрал номер американского посольства и попросил дежурного морского пехотинца передать Гэри Копленду, что завтра он вылетает во Францию на похороны отца и поэтому откладывает назначенную ранее встречу до своего возвращения.
Это было уже не первое подтверждение, что французский советнический аппарат в местных спецслужбах поддерживает деловые контакты с резидентурой ЦРУ и проводит какие-то совместные мероприятия, и мне, конечно, не стало от этого легче.
Но основной моей заботой сейчас была, конечно, локализация провала «Дожа»!
Первым возвратился Хачикян с толстым блокнотом в темно-вишневом переплете, на лицевой стороне которого золотым тиснением было выдавлено слово «Техноэкспорт»: это был новогодний подарок экономсоветника, который мы использовали для учета встреч с нашими оперативными контактами.
Я открыл страницу за вчерашнее число и убедился, что в двадцать два часа Лавренов действительно должен был проводить личную встречу с «Дожем». Отметки о том, состоялась она или нет, пока не было. Только я закрыл блокнот, как в кабинет в сопровождении Базиленко вошел Лавренов.
— Я встретил его внизу, — предвосхищая мой вопрос, пояснил Базиленко.
— Оставь нас, — попросил я и, когда Базиленко вышел, обратился к Лавренову: — Садись, есть разговор…
Лавренов сел в кресло и настороженно посмотрел сначала на меня, потом на Хачикяна.
Я не стал тянуть из него жилы и сразу сказал:
— Нам стало известно, что вчера служба наружного наблюдения зафиксировала твой контакт с «Дожем»!
Лавренов побледнел и заерзал в кресле.
— Ты хорошо проверялся перед встречей, Сергей? — спросил Хачикян.
Лавренов опустил глаза, и я понял, что он по каким-то причинам отступил от согласованного плана проведения этой ответственной встречи.