Вслед за ним мы прошли в помещение, являющееся, очевидно, операционным залом. Здесь были установлены мониторы, на которые транслировалось изображение из различных уголков аэровокзала, в том числе и с мест выдачи багажа.
– Вот он, – объявил начальник пограничного поста и, ткнув пальцем в монитор, указал на мужчину, ожидающего в числе других пассажиров свои сданные в багаж вещи.
Человек ничем не выделялся в толпе пассажиров, да и узнать его было совершенно невозможно. Но вот сидящий за монитором оператор увеличил изображение, и я увидел знакомый продолговатый череп с двумя залысинами, открывающими высокий лоб. Не буду категорично утверждать, но человек, которого я увидел у секции выдачи багажа, был очень похож на террориста с просмотренной нами видеозаписи.
– Каким рейсом он прилетел? – глядя на монитор, поинтересовался у Максимова Валентин.
– Валетта – Москва в семнадцать ноль-ноль, – ответил начальник пограничного поста.
Валетта – это остров Мальта в Средиземном море. Ах ты, мальтийский сокол!
– И кем назвался? – задал новый вопрос Валька.
– При прохождении пограничного контроля предъявил паспорт на имя турецкого гражданина Сулеймана Оглу, цель визита в Россию указал стандартно – бизнес.
Слушая ответ Максимова, я продолжал смотреть на монитор и сразу заметил, что все пассажиры разом пришли в движение. Когда по моей просьбе оператор вновь уменьшил масштаб, стало видно, что началась выдача багажа. Наряду с самыми нетерпеливыми пассажирами Сулейман активно протискивался к ленте транспортера, на которой уже появились первые вещи.
– Он чем-то обеспокоен, – произнес у меня за спиной Валька.
– Сейчас таможенники обыщут его багаж, и все станет ясно, – предположил Максимов.
– Вот этого как раз не нужно! – быстро сказал Валентин. – Вряд ли он везет с собой что-то противозаконное. А обыск его только насторожит. Лучше ограничиться просветкой багажа. Причем подвергнуть этой процедуре следует всех пассажиров. У вас надежная система?
– Вполне, – начальник пограничного поста довольно усмехнулся. – Оружие, наркотики, любую взрывчатку – все выявляет.
– Любую? – недоверчиво переспросил я.
– Во всяком случае, все основные типы, – поспешил уточнить полковник. – Динамит, тротил, гексоген, даже твердый пластид.
Мы с Валькой понимающе переглянулись: помимо названных Максимовым взрывчаток, спецслужбы, да и террористы все чаще прибегают к менее распространенным, но не менее мощным взрывчатым веществам. Однако одновременно посетившая нас мысль о том, что расхваленная начальником пограничного поста система может оказаться не столь эффективной, не изменила Валькиных намерений.
– Так и поступим. Вы организуйте инструментальную проверку личных вещей всех прибывших с Мальты иностранных пассажиров, а мы будем наблюдать за ходом проверки из зала прилета, – объявил он свое решение. – Если обнаружите в багаже кого-либо из пассажиров что-то запрещенное, действуйте в соответствии с вашими правилами.
Договорившись с начальником пограничного поста о взаимодействии, мы с Валькой быстро прошли в зал прилета и смешались там с толпой встречающих, большинство которых составляли охотящиеся за клиентами таксисты. Чтобы держать под контролем всю линию таможенных терминалов, в зале нам пришлось разделиться. Перед этим Валька придержал меня за рукав и шепотом сказал:
– Он мог прилететь не один, поэтому присмотрись к остальным пассажирам.
Понятно. Мог бы и не уточнять. С того момента, как я увидел на экране монитора этого Сулеймана, меня не покидало ощущение, что где-то рядом с ним должны быть и два других террориста с просмотренной нами записи.
13. Прибытие
На ленте транспортера из багажного отделения выплыли первые вещи, и Ахмед облегченно перевел дыхание. И хотя вынужденное ожидание сданного в багаж чемодана создало дополнительный повод для волнения, вовсе не оно являлось причиной беспокойства террориста. Часовая задержка с выдачей багажа ровным счетом ничего не значила, так как могла объясняться занятостью аэродромных грузчиков, обслуживающих другие рейсы, отсутствием необходимого количества исправных электрокаров или автопогрузчиков, заполнением багажного отделения и еще множеством других причин. По-настоящему его обеспокоило поведение женщины из пограничной службы, проверявшей его паспорт. Даже не само поведение, а ее взгляд. Как она взглянула? Нет, не враждебно или испуганно, а скорее удивленно. Именно! Она удивилась. Причем не сразу, а спустя какое-то время. Она взяла в руки паспорт, начала его изучать, взглянула в лицо, чтобы сравнить фотографию, и… удивилась! Но что она могла заметить? Паспорт получен от Греймса, в нем не может быть никаких неточностей. Что же насторожило ту женщину: лицо, взгляд? Однако она возвратила паспорт, поставив туда штамп о прибытии. Как же все-таки поступить: подать бойцам сигнал о грозящей опасности или пока повременить? Абу с Омаром никаких сигналов не подают, значит, паспортный контроль прошли без осложнений и никакой опасности вокруг себя не замечают. Им проще: весь их багаж – спортивные рюкзаки, которые они брали с собой в салон. Они хоть сейчас могут выйти из аэропорта.
Увидев свой чемодан, выехавший на транспортере из багажного отделения, Ахмед прервал рассуждения и, протиснувшись сквозь толпу пассажиров, снял чемодан с движущейся ленты. Еще раз мысленно посетовав на то, что в российских аэропортах нет носильщиков, он, согнувшись под тяжестью, зашагал к зоне таможенного досмотра. Абуизид и Омар не помогали ему. Они выполняли более важную задачу – охраняли жизнь своего вожака.
В самолете все трое летели порознь, и с того момента, как заняли указанные в посадочных талонах места, уже не общались друг с другом. Никто из почти трехсот пассажиров вылетевшего с Мальты «Боинга» и понятия не имел, что трое мужчин характерной восточной внешности, сидящие в разных частях салона, объединены одной целью. Последовательность прохождения российской границы в аэропорту прибытия была определена еще перед вылетом и соблюдалась неукоснительно. Первым шел Абуизид, за ним следовал Ахмед, и замыкал тройку террористов Омар. В такой же последовательности все трое выстроились в очередь для прохождения таможенного досмотра.
Абуизид первым положил свой рюкзак на транспортер таможенного томографа и, добродушно улыбаясь, протянул сотруднику таможни свой паспорт с вложенной в него декларацией. Таможенник взглянул на экран своего аппарата, где, словно на цветном негативе, высветилось содержимое рюкзака улыбчивого араба, и, не заметив там ничего примечательного, шлепнул свою печать в поданную декларацию. Абуизид заискивающе улыбнулся сотруднику таможни и, миновав установку технического контроля, забрал с транспортера свой рюкзак и вновь повесил его себе на плечо. С беззаботным видом он направился к выходу из зала. Его сейчас же окружили московские таксисты, наперебой предлагая свои услуги. Террорист с видом глухонемого прошел мимо них, но, не дойдя до выхода, свернул к газетному киоску.
Ахмед внимательно наблюдал за своим боевиком и окружающими его людьми. Никто из толпившихся в зале прилета людей не пошел за Абуизидом, не проследил за ним взглядом и вообще никак не выказал к нему своего интереса. Однако Ахмеда это мало успокоило. Заметно волнуясь, он поставил на транспортер томографа чемодан и следом положил свой кейс. Впрочем, испытываемое террористом волнение никак не отразилось на его лице. Ничего запрещенного к ввозу таможенник не обнаружил, что и зафиксировал штампом в предъявленной пассажиром декларации. Ахмед забрал у таможенника паспорт и декларацию, аккуратно снял чемодан с транспортера, повесил на плечо кейс-футляр с персональным компьютером и сделал еще один шаг к своей цели. Первый шаг по российской земле.
К нему тут же устремились таксисты, но он, как и Абуизид, игнорировал их настойчивые предложения. Никуда не сворачивая и нигде не задерживаясь, он миновал автоматически распахнувшиеся при его приближении двери и оказался на шереметьевской эстакаде, заменившей собой привокзальную площадь.