«Это также относится к тому месту, где пища выращивается. Знаешь ли ты, что сама земля, на которой построен Бомбей, проклята? Да, сама земля проклята, что означает, что Бомбей подавляет ум тех, кто проживает там. И поскольку проклятие коренится в почве, то вся пища, которая здесь выращивается, вся вода, которая здесь добывается, передают эти негативные вибрации каждому, кто их потребляет. Одно из последствий этого проклятия заключается в том, что каждый, кто приезжает в Бомбей, забывает о всех нравственных чувствах и сразу же начинает соображать, как бы побыстрее заработать денег, не гнушаясь при случае продать даже свою бабушку».
Тут было о чём подумать. «А зависит ли этот эффект от упомянутого тобой раньше загрязнения, происходящего из желаний и привязанностей других людей?»
Пища
«Да, но это отдельный вопрос, хотя принцип тот же: пища действует как носитель, промежуточная среда, какие бы вибрации к ней ни добавлялись. Помни, что шактипат-дикшу можно получить через воду или другое вещество, которое принимает ученик. Каждый раз, когда ты ешь что-то, ты неосознанно впитываешь все вибрации, все виды Шакти, содержащиеся в ней, и некоторые из них могут сильно нарушать внутреннее равновесие.
«Старики в Индии жалуются на качество еды, которая сегодня производится в стране, и в этих жалобах содержится огромная доля правды. В давние времена зерна пшеницы, к примеру, были мельче, но тяжелее, и одна роти (лепёшка из цельного зерна) была гораздо сытнее, чем три роти, изготовленные из сегодняшнего крупного, лёгкого зерна, перенасыщенного удобрениями. Еды тогда было меньше, это так, но люди питались лучше.
«Та пища, которую мы сегодня потребляем, страдает как минимум шестью недостатками. Первый недостаток исходит от земледельца, который одержим страстью подороже продать свой урожай и пичкает его огромным количеством химикатов, что приводит к только что упомянутым результатам. Зерно служит проводником между его корыстью и нами.
«Эту корысть усугубляет посредник, который покупает продукцию у земледельца. Он обвешивает его — второй недостаток, — а потом добавляет в продукт мякину и всякую дрянь с тем, чтобы увеличить свою прибыль, когда он будет сбывать его лавочнику, — третий недостаток. Хозяин магазина служит причиной четвёртого недостатка, поскольку он надувает покупателей, обвешивая их.
«Пятый недостаток исходит от повара, который торопится приготовить побольше блюд и тем самым не относится к пище с должным уважением. И тем не менее гораздо лучше готовить дома, чем питаться в ресторане, поскольку ресторанный повар — всего лишь наёмник, и ему совершенно наплевать на твоё здоровье. Если он зол на своего хозяина из-за низкой зарплаты, то кто знает, чего он может добавить в твою пищу!
«Шестой недостаток происходит тогда, когда человек забывает вознести перед едой благодарение Создателю пищи. Учитывая все эти изъяны, разве можно удивляться тому, что пища уже не так питательна, как некогда? Это эффект Кали-юги».
Эта идея была нова для меня: идея о том, что чьи-то мысли и желания проецируются и «прилипают» к его имуществу или вещам, которыми он хочет завладеть. Я не совсем понимал, почему это характерно именно для Кали-юги, но я знал, что Вималананда в конце концов расскажет мне об этом, если я вернусь к этому, и поэтому я не прерывал его монолог.
«Я всегда предпочитаю простую пищу, — продолжал он, — потому что, попробовав её или даже просто посмотрев на неё, можно легко и точно определить, о чём думал повар, когда её готовил. Сразу получаешь некоторое представление о том, что происходит в его доме, так как его мысли передаются тебе через пищу. Вот почему очень важно быть разборчивым в том, с кем ты будешь делить трапезу. Ты ведь не хочешь, чтобы мерзкие мысли проникали в твоё сознание? Разумеется, нет, если ты выполняешь садхану.
«Это одна из причин, по которой, вообще говоря, лучше придерживаться вегетарианства, если серьёзно заниматься садханой. Оно весьма проясняет ум. Насилие, связанное с убийством животных, передаётся в твоё сознание, когда ты поглощаешь их плоть. Люди, которые пытаются оправдать убийство животных, говорят: «Но растения тоже живы. Разве ты не убиваешь и не поедаешь их?» На что я отвечаю: «Да, они живы и чувствуют боль, когда их крошат и кладут в котел». Когда я держу кочан капусты в руке, я думаю: «О Ма, теперь я буду рубить тебя. Не волнуйся, эта боль не будет длиться долго, я позабочусь о тебе».