«Пуджа, в которой выполняется панчамакара, называется чакра-пуджей. Здесь чакра обозначает круг или окружность, потому что во время чакра-пуджи участники сидят в большом кругу. Есть саттвичные версии чакра-пуджи, например бхайрави-чакра, имеются также раджастичные и тамастичные версии. Большинство форм чакра-пуджи являются вариантами панчамакара-садханы».
«Имеются ли ввиду также чакры тела в названии «чакра-пуджа»?»
«Безусловно Такие названия никогда не выбираются произвольно. Однажды я захотел отправиться на Запад и основать там культ чакра-пуджи, но. конечно, мои учителя не позволили мне этого».
Когда он не хотел отвечать на вопрос, он обычно менял тему.
«Я воистину восхищаюсь западными людьми и в особенности американцами, за их практичное отношение к жизни. Они истинные ведантисты в этом отношении, не то что наши пустозвоны-ведантисты здесь, в Индии. Западные люди, или по крайней мере некоторые из них, могут научиться правильно выполнять панчамакару, так как они не такие заторможенные, как сегодняшние индийцы. Единственное, в чём я не уверен, смогут ли они обходиться без секса достаточно долго, чтобы установить над ним контроль, поскольку для них секс стал обыденным делом.
«Тантристы утверждают, что еда, испражнения, секс и садхана должны быть вещами сугубо личными, но и Запад, и Индия отклонились от этого идеала, правда, в разные стороны. Западные люди верят в открытый секс, секс в любом общественном месте, но они требуют интимности по отношению к выведению из организма отработанных веществ. Здесь, в Индии, наоборот, нам не важно, где испражняться. А что, если ты — немощный старик? Слишком долгое сдерживание мочи может обернуться для тебя неприятностью. Но мы не верим в открытый секс, мы полагаем, что секс должен быть скрытным. Мы верим, что нужно искоренять разврат внутри себя, а западные люди предпочитают держаться за свой разврат и выставлять свои прелести перед каждым, кто захочет ими полакомиться».
Это, конечно, уже был перебор, но я понимал, что он утрирует для наглядности, и поэтому не возражал.
«Единственный путь совершенствования, по крайней мере сначала, состоит в том, чтобы отбросить секс полностью. Забудь даже о существовании секса — и сможешь идти вперёд. Иначе ты будешь постоянно поддаваться искушению, психическому или физическому. Вот почему большинство садхак, которые экспериментируют с сексуальными садханами, не укрепившись прежде внутри, преуспевают лишь в развращении себя. Сексуальная садхана — это одно, обычный секс — совсем другое, они никак не смешиваются. Если пытаться одновременно поднимать Кундалини и придерживаться обычного секса, можно стать сексуальным обжорой.
«Я всё ещё верю в то, что лучшим путём решения этой проблемы является избегание противоположного пола на начальном этапе, пока не укрепится сознание. До двадцатилетнего возраста я не имел никаких дел с девушками. Я был борцом, а борцы должны избегать секса. Однажды мне предстояла схватка с борцом по имени Имам Букс. Я пошёл к одному старику посоветоваться, как мне лучше проводить бой. Как только старик увидел меня, он сказал: «Этот парень в жизни не видел вагину, не говоря уж о том, чтобы ею пользоваться. Как Имам Букс сможет его побороть?» И действительно, я легко победил Имама Букса, когда мы сошлись с ним в поединке.
«Старик сказал так, потому что он знал, что прежде, чем втянуться в сексуальные дела, человек совершенно невинен; и если он нацелит на что-то свой ум, то с лёгкостью этого достигнет. Но как только ты увидишь вульву (или пенис, если ты женщина), это оказывает такой ошеломляющий эффект на твой ум, что порой, безо всякой на то причины, ты вспоминаешь её, и твоя концентрация рушится. Это верно для всех, не только для тебя и меня. Даже риши, такой могущественный, как Вишвамитра, пал жертвой апсарасы».
Апсарасы — это танцовщицы при дворе Индры, царя богов. Этих могущественных созданий, славящихся своей неземной красотой, Индра иногда посылает на Землю, дабы ввести садху в сексуальные излишества.
«Вишвамитра, соблюдая строжайшую концентрацию, медитировал в течение десяти тысяч лет, как вдруг в один прекрасный день мимо прошла апсараса Менака. Внезапный порыв ветра приподнял её лёгкие, тончайшие одежды, представляя его взору её крепкое и сладострастное тело. Эта картина непроизвольно увела ум Вишвамитры в сторону и он оказался переполненным похотью. Он увёл Менаку и предался любовным играм с ней.