Мне бы очень хотелось быть обычной. Без этой проклятой печати. Просто жить с родителями, которым я небезразлична. Гулять с друзьями по городу. Посещать театры и музеи. Хочется быть просто свободной... А в будущем, я могла бы найти свою вторую половинку и завести детей. У меня бы обязательно был большой дом, и ребенок... Нет! Куча детей! И смех, и радость бы царили в моей семье. А еще у меня бы была работа. Я бы была... Флористом! А что, вполне хорошая работа. Выращивала бы яркие цветы и делала бы красивые букеты...
На глаза навернулись слезы. Я должна прекратить эти глупые мечты. Давно пора смириться и прекратить верить. К тому же, уже давно пора идти на завтрак. Нам нельзя пропускать время приема пищи. Это что-то вроде переклички, где мадам Паулина проверяет на месте ли мы. У Хелен веская причина не явиться, а насчет Вайлери придется лгать мне. Если и я не появлюсь, то госпожа Мон-Торрен сама явиться сюда. А мне бы этого не очень хотелось. Я, конечно, вымыла пол от крови и спрятала испачканные одеяла, но... Мало ли, что она сможет тут найти. Одеял все-таки было только двое. Сейчас на моей кровати лежит только простынь и подушка, а на постели Вайлери даже матраса нет. Разумеется, это вызовет подозрения. А что мне тогда говорить? А если мадам откроет шкаф? Там же все сразу прекрасно видно. Я должна идти, и это точно. Мое отсутствие на завтраке вызовет обыск - факт.
В столовую я пришла вовремя. Мадам Паулина как раз поставила три тарелки на стол. Присев, вдохнула аромат блюда передо мной. Жареные яйца с беконом. Вполне, неплохо. Хотя бы, ради этого одного можно было прийти. А утро начинается очень даже ничего.
— Доброе утро, — Элизабет зашла в столовую в компании Лии.
Я помахала им рукой и взялась за вилку. Когда девочки сели, мы принялись завтракать. Я быстро жевала и обильно запивала еду кофе. Ах, если бы нас кормили бы так всегда! Тогда, возможно, мы были бы добрее. Хороший человек - сытый человек.
— А где Вайлери? — спросила Лиза, прожевав кусочек бекона.
— Понятия не имею, — безразличный взмах ресниц, слегка пожать плечами и грустно уставиться в тарелку.
«Я почти актриса. Интересно, могла бы я работать в театре?»
— А ты не видела? — девушка тут же переключилась на свою соседку по комнате.
— Нет, — пусть Лия и говорила с Элизабет, но смотрела все равно на меня.
Интересно, она думает, что я убийца? Или вспоминает, что я застукала ее с профессором? Может, мне стоит что-то ей сказать по этому поводу? Или не надо? Мне вообще-то некомфортно есть, когда меня так сверлят взглядом. Кусок, почти, в горле застревает. И аппетит портится. Если хочет что-то сказать - пусть уже говорит. Это молчание меня убивает!
— Почему мисс Ноттер нет? — к нашему столу подошла госпожа Мон-Торрен.
— Не знаю, — посмотрев на мадам, я удрученно вздохнула.
— Что за чертовщина стала происходить?! — женщина громко цокнула языком и направилась в сторону кухни. — Безобразие какое-то!
«Мне казалось, будет сложнее. Но хорошо, что все прошло так просто. Даже, почти, не пришлось лгать.»
— Интересно, посылки от семьи уже в гостиной? — нарушила наше гробовое молчание Лиза.
— Да, мистер Коулен мне сказал, — ответила Лия, а я задумалась.
Интересно, когда он ей успел сказать? Вчера? Сегодня утром? Или тогда, когда они обжимались в библиотеке? Полагаю, если бы я пришла тогда чуть позже, то могла застать что-то более откровенное. Будь у меня фотоаппарат, то можно было бы сфотографировать их. А потом выторговать у профессора побег для себя. Неплохой способ спастись от смерти. Но, увы, фотоаппарата нет.
Когда мы закончили завтракать, то направились в гостиную. Элизабет почти бежала, поэтому очень быстро скрылась из виду. И мы с Лией остались в коридоре одни. Стало неловко.
— Нам надо поговорить, — девушка внимательно посмотрела на меня.
— Мне бы не хотелось, — я постаралась дружелюбно улыбнуться, чтобы она не расценивала мои слова как вызов.
«Но, видимо, мне удалось это плохо. Значит, для актрисы я все же не гожусь».
— А мне плевать, что тебе хотелось бы, — схватив за руку, Лия толкнула меня в ванную комнату. — Не заставляй применять силу!
О, как мы запели. А с виду умница, красавица с самым спокойным нравом в нашей компании. На деле же оказалась, весьма, грубая девица. А ведь я, когда-то, ей восхищалась. Видимо, зря. А на руке, скорее всего, будет синяк.
— Только попробуй кому-нибудь рассказать про нас с Джошуа! — темно-синие глаза, словно метали молнии. — Тебе мало не покажется!