Затаив дыхание, мальчик ступает внутрь: под ногами похрустывает, влажная древесная прохлада окутывает его – вначале он поеживается, потом привыкает. Он находит ветку, нащупывает в своей котомке ножик, срезает её и садится, прислонившись к дереву. Неспешно он обтачивает ветку, срезает с неё кору и зазубрины, делает идеальную пику. Йозеф сосредоточен, ничего не замечает вокруг. А между тем, за ним наблюдают.
Он встает, идет дальше, и нетерпение всё больше охватывает его. Удастся ли увидеть прежнее? То, ради чего его так мучительно тянет сюда? Он вслушивается, готовый уловить сигнал. Он ждёт.
Йозеф успевает найти ручей. Он склоняется над ним, насыщается сладкой влагой. Он снимает одежду и ступает в воду, плещется. Благая картина, но тело его напряжено в ожидании.
Раздается резкий окрик птицы, и Йозеф замирает, вглядывается в искрящуюся воду. Вначале его глаза улавливают лишь гладкие камни в прозрачности ручья, но после он видит по-иному: круг с замыленными, будто обрезанными краями. Он переводит взгляд – тот же прекрасный круг, в котором уже показываются очертания иного мира.
Круги множатся, вот их несколько. Йозеф по своему желанию может видеть их, перемещать, сколько угодно, но если сосредоточиться на одном из них – тот расширяется и занимает всё пространство. Подступает к нему всё ближе и ближе…
Йозеф не стыдится своей наготы, напротив, она позволяет приникнуть к тем странным мирам. Он протягивает руку, касается зыбкого пространства по ту сторону, оно плотное и осязаемое. Не раз он желал оказаться там, но внутренняя дрожь останавливала его.
«Стой, Йозеф, твоё время наступит. Сейчас же смотри».
И он в почтении отступал. Спустя четыре года судьба приведёт Странника во Фрайбау, и он встретится здесь со смертью. А Йозеф узнает посланца и найдёт ответы на свои вопросы.
Линзы позволяют ему находиться вплотную, заглядывать, соприкасаться кожей, и он свято следует запрету. Слишком велика тайна и сопричастность, и он зачарованно погружается в неё.
В одной из линз он видит женский силуэт и приближает её. Она одета в длинное платье из искрящейся ткани, которое облегает настолько, что Йозеф тут же чувствует тяжесть в паху. Плечи и руки женщины обнажены, тяжелая грудь с проступающими сквозь тонкую ткань сосками манит – он хочет прильнуть к ней. Лицо её лукаво и прекрасно, алые блестящие губы мягко выводят тягучую мелодию, она доносится до Йозефа. Женщина взывает, и острое желание утешительно погладить её серебристые волосы владеет им.
Постепенно линза туманится, силуэт становится всё более размытым. Прекрасная незнакомка смешивается с чередой неясных изображений. Йозеф успокаивает участившееся дыхание и вглядывается вновь.
Приближающийся человек размахивает руками и обрушивает в пространство отрывистые яростные слова. Вокруг него гул голосов. Он невысокий и внешность его неприметная, но Йозеф тут же отстраняется, закрывает глаза и уши.
На этот раз Йозеф дольше приходит в себя, хотя вглядывался в незнакомца мгновение, но его голова кружится и к горлу подступает тошнота. Он пытается сосредоточиться на линзах, но пространство потемнело, - он не видит ничего вокруг. Зато сердце громко бьётся в груди. Тук, тук, тук, тук…. Йозеф слушает собственное сердце, закрывает глаза, дышит.
Он заставляет себя вновь вглядеться в линзы, которые всё ещё здесь, - он не может упустить возможность. Зрение его проясняется, и одинокий человек в одеянии землистого цвета выделяется среди прочих силуэтов. Йозеф вплотную соприкасается с линзой, разглядывает худое истощенное лицо со следами ссадин. Под запавшими глазами незнакомца тени, он смотрит вниз, себе под ноги. Те хоть и обуты в сандалии с тонкими ремешками, но тоже саднят, покрыты ранами. Йозеф встречает взгляд незнакомца, и слёзы проступают в его глазах. В абсолютной тишине он плачет.
Мир делается зыбким, пространство плывёт, линзы плавно перемещаются. В той, которая оказывается перед Йозефом, он не может различить фигур. Она наполнена водой. Поодаль виднеются прибрежные камни, но вся линза вмещает в себя лишь прозрачную голубоватую воду. Йозеф осознаёт, что глубина в ней бесконечна. Вдруг он различает в воде движение, всматривается. Едва заметное крошечное существо плавно перемещается в ней, легко скользит. Оно гладкое, вытянутой формы, белёсое. Не змея, не червь, округлее, мягче. Дитя воды, но плотнее, чем вода. Нет ни глаз, ни плавников, лишь зачаток головы и удлинённая конечность. Йозефу представляется, что, достань существо из воды, оно проявит радужный блеск и гладкую мягкость.