Его путь заканчивается верно, конечное пристанище притянуло его измождённое тело и вскоре дарует ему освобождение. Но прежде – мальчик должен дослушать и принять дар. Искорёженные узловатые руки странника нащупали древний талисман, который был вшит в одежду. Он получил его из рук старца в затерянном храме, укрытом среди непреступных гор.
Однажды он набрёл на горную тропу, и ему этот древний храм показался игрой воображения. Окончательно обессилев в пути, он готовился остаться здесь навсегда, став пищей для хищных птиц, которые уже низко кружили над ним и оглашали окрестности пронзительными и жалобными криками. Он смиренно закрыл глаза, пересохшие губы прошептали молитву. С последними словами он захотел вновь обозреть непостижимость мира, и в этот момент зыбкий мираж проступил в разогретом пространстве. Уголки губ путника приподнялись, он судорожно сжал руки и почувствовал, как острые камни вонзаются в плоть. Попробовал сделать движение, но вновь упал на горную тропу. Он затих, и в последних проблесках сознания остался образ храма, укрытого среди гор.
В своём беспамятстве он не почувствовал, как братья храма, в своей призрачности схожие с жителями потустороннего мира, перенесли его тело в древний храм. Много дней провел путник, терзаясь между жизнью и смертью, бредил увиденным прежде, и его выкрики оглашали мрачные каменные своды. Иногда в его видения проникали образы и звуки, которые не принадлежали прежней жизни: глухо перешёптывались гортанные голоса, слышался металлический звук утвари, проглядывали и парили в пространстве ссохшиеся лица с ввалившимися щеками, выражение их глаз могло бы оправдать все несправедливости этого мира.
К нему протягивались их тонкие руки, и сладчайший пряный напиток тонкой струйкой вливался в его рот, омывал распухший язык и тёк дальше – в самое нутро. Там он обжигал внутренности, готовые к смерти, и они нехотя принимали живительную амброзию. Постепенно влага наполняла тело путника, разбуженные артерии готовились к продолжению жизни. Он ощущал вибрации жизни, в голове пульсировало воскресающее сознание.
Он осмысленным взглядом осмотрелся вокруг: оставлен один в абсолютной глухой тишине. Его окружают темные каменные своды с причудливыми письменами на стенах. Прежде он не встречал эту непрерывную затейливую вязь. Странник поднял взгляд наверх и не смог различить, как высоко заканчивается пространство храма – ему оно привиделось нескончаемым. Он сам в постели из тёплых одеял, выделанных из мягкой шерсти светлого цвета, казался себе крохотной песчинкой, затерянной в недрах древнего храма.
Странник опустил глаза и различил фигуры в белых одеждах. Они были нереально вытянуты вверх. Он отвел от них глаза и всмотрелся в свои руки: возможно, пространство способно на такие шутки. Но тщетно он разглядывал поднесённые вплотную к лицу обычные человеческие ладони – их облик остался прежним.
Неслышными шагами фигуры приблизились к нему. На их продолговатых лицах господствовали глаза: взгляд отстранённый, но полный участия, едва они обращаются к нему. Ни на минуту он не усомнился в великодушных намерениях странных монахов, и протянутая длинная клинообразная ладонь одного из них была воспринята им, как приветствие. Рука странника устремилась навстречу: его собственная ладонь хрупкой птахой укрылась в прохладе протянутой ладони монаха.
Он сумел привстать, поддерживаемый братом, и полным ростом оказался едва ли ему по грудь. «Что за странное место? И эти странные люди», - пронеслось у него в голове.
Странник, заброшенный дорогой к обители, укрытой в горах, здесь воспринял себя настолько чуждым, что усомнился в собственной реальности. Он, чужак, непрошенным гостем забредший к древнему святилищу, плутая по жизни, ступил на исходную тропу своего пути.
Тихими голосами они напевали ему песни начала времён, тонкими длинными пальцами водили по записям, таинственной вязью покрывавшими стены древнего храма.
Он не знал, как долго пробыл в этом благословенном месте. Он нёс с собой дары вышних братьев – рассказы времён сотворения мира и талисман, который не покинет его до порога смерти.
С тех пор он исходил многие земли, увидел многие чудеса, услышал речи праведников и грешников и уверовал, что затерянный храм в горах есть колыбель начала начал. В ней таятся истоки жизни.