— Куда собрался, Майер? Долг считать и деньги на выплату собирать? Это хорошо. Сейчас охрана моя подойдет, проводит. Чтобы ты в самом деле не попытался потеряться. Потому что я про эту суку много чего слышал. С нее станется собак сначала на меня натравить, а потом уже на тебя охоту открыть… Поэтому пойдешь, до последней монетки все соберешь и под охраной в «Блудницу». Отдашь и будешь молиться. Истово будешь молиться, чтобы для тебя все только этими неприятностями закончилось. Ведь ты не только сам обгадился. Ты и меня в дерьмо с головой сунул… Как расплатишься, в церковном подвале посидишь. Будешь поклоны бить, чтобы я после вызова к руководству домой приехал живой и здоровый. В противном случае — в самом деле к земле привыкать будешь. Прямо там в подвале и закопают.
Агнесса не зря выбрала шалман рядом с портом. С одной стороны — место считается опасным, чужаков тут не очень любят. С другой — хозяин таверны помнил, кто его жену с ребенком от нечисти отбил, когда на караван зверье напало. Поэтому лучший номер и отдельный стол в углу зала всегда ждали Чумную Повитуху.
— Морда ты бандитская, — обняла невысокого живчика Агнесса, затем похлопала по плечу знакомого вышибалу. — Значит, там пятнадцать человек со мной. Их бы пристроить на пару дней, послезавтра снова в дорогу. Кормить от пуза, поить умеренно. Я оплачу и не надо мне тут рожи корчить.
— Тоже из ваших? — поинтересовался хозяин таверны, с интересом разглядывая столпившихся у входа мужчин.
— Не, это мирные ребята. Построят что угодно и так, что потом никто разломать не сможет. У тебя вроде в сортире доски поскрипывали? Помню, в прошлый раз я все думала — не придется ли выныривать, если подо мной треснет чего-нибудь. Так что — обращайся, в граните и мраморе воплотят самые потаенные мечты.
Гофман не мог поверить собственному счастью. Он кружил вокруг господина Ингвара, демонстрируя фронт будущих работ.
— Башенку бы еще поправить. Вот эту. И ту… Да… И вот стена там потрескалась. Дерево пока ее держит, но боюсь, обвалится…
Остальных каменщиков посадили дегустировать пиво. Вот когда босс разберется с будущим контрактом, ударит по рукам и тогда можно будет уже окончательные планы согласовывать.
С Агнессой мастера раскланивались уважительно. Мало того, что выбила золото из жулика, так еще караван на дороге прикрывала. И когда непонятное чудо-юдо вздумало вылезть на дорогу и полакомиться человечинкой — из огнемета мигом сделала внушение, оставив на обочине догорающие останки. Если кто в кустах еще подумывал на неприятности нарваться — так вся нежить от предсмертных воплей разбежалась, будто их и не было.
Теперь — крепость. Да, старая. Но по Европе новых и не осталось почти. Зато — каменная, с кучей явно видных проблем и огрехов. Поэтому осесть тут можно на полгода-год. Главное, как руководство договорится.
— Значит, из того, что я сразу вижу. Надвратная арка, две стены, мостовая в центре. Плюс три башни, центральные палаты с витражами. Крышу везде перекрывать надо — непорядок. Вы же уважаемый человек, какая солома? Черепица! И только так… — каменщик закончил делать пометки на покрытой воском дощечке и начал прикидывать общую смету.
Агнесса сидела рядом на козлах и с интересом тыкала концом посоха в статую горгульи. Горгулья недовольно скалилась в ответ и пыталась вцепиться клыками в деревяшку.
Закончив предварительные расчеты, Ингвар посмотрел на чужие клыки и предусмотрительно встал подальше:
— Это что за магия?
— Не, никакой магии. Зельеварение. Господин Гофман у крестьян выкупил зверье. Они там лазали, коров пытались жрать. Так местные намешали вино с жижей, которую в раствор для каменной кладки добавляют. Знаете такую?
— Да, вместе с яйцом, мукой в разных пропорциях. Пушечное ядро потом кладка держит.
— Вот. Намешали, горгульи все это вылакали и даже улететь далеко не смогли. Прихватило их. Шевелиться сверху чуть могут, а снизу вообще — камень… Вы там про купидонов и ангелов говорили? Поставьте у ворот, пусть глаза пучат. И вечером — ни один воришка близко не сунется.
— И сколько их, — оценил необычные «статуи» каменщик. Прибежавший с кувшином пива Гофман щелкнул по носу одну из тварей и отрапортовал:
— Восемь штук. Было девять, но одну уронили при погрузке, разбилась. Только башка в канаву укатилась и пыталась оттуда кусаться, когда доставали.