— Значит, там уже Лотти порядок наводит, железной рукой ведет всех к счастью. И это — правильно. Умник наш рисовать, истории складывать умеет прекрасно. Вон какие замечательные книги у него получаются. Но мануфактуру не потянет, нет. Да и мне особо некогда с этим возиться. Снег лег, скоро подморозит нормально и можно начинать остатки гнезд в приграничье жечь. Как раз гадость разная в спячку впадет и сможем до крещенского дубака найденные дырки спалить во имя Господа… Кушайте варенье, брат Питер. Я специально несколько баночек привезла.
— Несколько? Агнесса, у меня кладовка твоими подарками под потолок забита.
— И что теперь, отказываться? Мне задние мосты на панцеркрафтвагене заново проковали, пружины помощнее поставили. Поэтому я теперь могу без прицепа приличный вес утащить… Вот, икра соленая. Это у меня Рожа постарался. Умный, зараза, все с первого раза схватывает… Брат Питер, а можно выворотня окрестить и должность ему дать?
Старик удивленно посмотрел на гостью, затем с подозрением на бутерброд с толстым слоем черной икры.
— В смысле — крестить?
— Ну, чтобы благодать божественную мог получать и какой залетный служитель церкви на него не крысился. Я просто подумала — если у нас зомби молитвы хрипят, в хоре петь пытаются и слово божие по мертвым землям несут, то чем выворотень плох? Рыцарей и крестьян не жрет, дрянь всякую у себя под боком не терпит, монастырь рыбой снабжает. Перезимует и построит домик маленький, как у дискрита Доннера. Жандармов наберет, чтобы порядок поддерживали в округе. Скот для поселенцев прикупит. Заживет нам на радость. И десятина с его владений богатая будет.
— Выворотень? Это такой большой, трупы с погостов глодает?
— Большой. Но больше не глодает. У него рыбка копченая, грибочки соленые и еще чего придумает. Башковитый, брат Питер, серьезно говорю.
— И что, деньги у него водятся?
— Ага. На первое время он там шаланду притопленную нашел. Там несколько сундуков с серебром. И торговать еще будет.
Старик решительно откусил кусок бутерброда, прожевал и кивнул:
— Я не против. Если в самом деле будет в вере силен и благочестив… Раз брат Баша зомби к делу пристроил, то и выворотня можно. Но — головой за его прегрешения отвечать будешь… Домик. Как у господина Доннера… Вы там на будущий замок где собираетесь камень брать?
Обрадовавшись, что у ее протеже все наладится, Агнесса беспечно махнула ладошкой:
— А, даже остатки города особо трогать не придется. Почистим, чтобы было где новые дома ставить и стену подновим. Чуть выше по течению каменоломни еще времен Рима, там этих булыжников на десять крепостей хватит. Баржами сверху и будем сплавлять.
Через час женщина убедилась, что старик хорошо поужинал в ее компании и засобиралась.
— Все, мне пора, брат Питер. Там ведьм каких-то отловили и под замок сунули. Хочу посмотреть, что за странности на берегу моря происходят. Вроде про чернокнижников давно ничего слышно не было…
В тюремных подвалах Чумная Повитуха провела весь вечер и начало ночи. Разобралась. Нет, особо каким-то колдовством не пахло. Просто у многочисленной семьи мужчины умудрились гробануться в трудное время, взвалив все неприятности на хрупкие женские плечи. Вот и тащила неподъемный груз одинокая мать и четверо дочерей. Потом подобрала в округе других бедолаг — девочек-сирот, постаралась дать им кров. Разросшаяся семья в итоге держала две крохотные таверны, стадо коз и торговала сырами в ближайшем городке. И когда местный градоначальник вздумал набрать среди молодых красавиц работниц для своего борделя, жирного урода подняли на вилы.
Теперь все пятнадцать дам разного возраста сидели в подвале в ожидании судебной расправы. Потому что представители власти не любят, когда их с заоблачной выси на грешную землю сдергивают и острым железом в пузо тычут. Как говорится — не для того в государственные органы протискивались, взятки раздавая.
Тюремщик с мрачным видом заполнял бумаги, настороженно посматривая на пристроившуюся рядом Агнессу. Та сняла маску и безмятежно щурилась на яркий фонарь, подвешенный под потолком.
— Значит, во искупление грехов… И чью подпись мне просить?
— Три крестика там поставь. У первого я распишусь. У второго госпожа Хаффна. Рядом с третьим брат Питер руку приложит… Это чтобы ни у кого из толстопузых желания не возникло в спину бухтеть.
Повеселев, здоровяк присыпал песком текст, аккуратно подул, убирая лишнее и протянул бумагу Агнессе:
— Готово. Кандалы снимать?
— Ага. И клерика мне одного дай, чтобы проводил. А то я в этих казематах путаюсь с непривычки. Зайду еще не туда, нагребу с собой других бедолаг. Соберу ненароком армию, завоюю Францию. А оно мне надо?