А ты советуешь сидеть
В осаде до морозов зимних,
И как в двенадцатом году,
Подставив спины московитам,
Бежать без памяти в Литву?
Королевич Владислав
Прошу внимания, панове!
Здесь штаб военный, а не сейм.
Великий гетман, ваше слово!
Ян Кароль Ходкевич
По диспозиции моей
Чтоб без потерь и промедленья
Могли мы овладеть Москвой,
По белгородским укрепленьям
Мы нанесем удар двойной:
Лисовчаки и Новодворский
Пойдут к Арбатским воротам,
Розен, Адеркас, Соколовский,
Клебек, Петёмкин, Апельман
Ворвутся в ворота Тверские.
Затем в бой вступят казаки,
Ударив в спину московитам.
Взяв неприятеля в тиски,
Мы не дадим на размышленья,
Ему и мига, ввергнем в страх,
И вступим в неприступный Кремль
На неприятельских плечах!
Александр Гонсевский
Тот побеждает, кто рискует!
И к середине октября
Венцом московским коронуем
Законного государя!
Бартоломей Новодворский
Пусть вечный спор Москвы и Польши
Решит отточенный булат!
Андрей Липский
Вперёд, на бой! Во имя Божье!
Присутствующие
Виват! Виват! Виват! Виват!
Все выходят. Гетман Ходкевич поднимается на холм, откуда открывается панорама Москвы.
Ян Кароль Ходкевич
Закат уже кровавит запад,
Клубится грязный чёрный дым,
Тумана погребальный саван
Встает над полем роковым.
Поросшее бурьяном поле!
Что поутру увидишь ты?
Триумф Гузова и Кирхгольма?
Позор оставленной Москвы?
Что ты услышишь на рассвете:
Крик торжества иль скорбный плач?
Увы, непредсказуем ветер
Побед и горьких неудач!
СЦЕНА XIX.
МОСКВА, БЕЛЫЙ ГОРОД.
1 октября 1618 года.
Белый город в огне. Над стенами и башнями поднимаются серые облачка от пушечных выстрелов. Тверские ворота наполовину разрушены. Арбатские ворота объяты пламенем. Литовские хоругви через проломы в воротах пытаются прорваться в Москву.
Ян Кароль Ходкевич и Лев Сапега с холма наблюдают за ходом штурма. Рядом с московскими комиссарами стоят полковники.
К московским комиссарам подъезжают Томаш Сапега и Бартоломей Новодворский.
Гетман Ходкевич
Ну что там? Взяли Белый город?
Когда начнется штурм Кремля?
Бартоломей Новодворский
Боюсь, пан гетман, что нескоро –
Атаку продолжать нельзя.
Гетман Ходкевич
Что вы сказали, Новодворский?
Бартоломей Новодворский
Наш приступ полностью отбит.
Я слышал, ранен Соколовский,
Гонсевский, кажется, погиб.
К финалу близится сраженье,
Попытка штурма сорвалась,
И завтра наше пораженье
Отпразднует московский князь.
Лев Сапега
Московский князь? Нет, Новодворский!
С благословенья высших сил
Он более не князь Московский,
А государь Всея Руси!
Дым над Москвой постепенно рассеивается. Литовские войска отступают от стен Белого города – на небе становится видна комета.
Лев Сапега
Стрела! Агнессы предсказанье,
Надеждам вопреки, сбылось,
И вновь грядущее в тумане.
Но кто ответит на вопрос:
Что нам до бурь московской смуты,
До чуждых бедствий и невзгод,
До гордых планов Сигизмунда?
Ужель ему недостает
Корон литовской, шведской, польской?
Какие у него права
На трон и на венец московский?
Моя несчастная Литва!
В составе Речи Посполитой,
Между Варшавой и Москвой,
Как между Сциллой и Харибдой,
Одна ведёт неравный бой!
Ходкевич и Новодворский скачут к хоругвям. Томаш Сапега хочет ехать вслед за ними, но Лев Сапега его останавливает.
Лев Сапега
Не уходи, тебе письмо
Томаш Сапега
(разворачивая бумагу)
Что вижу я? Знакомый почерк…
Лев Сапега
Оно издалека пришло.
Читай внимательно меж строчек!
Томаш Сапега читает письмо. Откуда-то издалека доносится голос Агнессы.
Агнесса
Я – лилия. Я – трепетный цветок –
Раскрывшийся, дрожащий, белоснежный.
Сорви меня – и каждый лепесток
Потянется к тебе в порыве нежном.
Я – «Лилия» – старинный гордый герб.
Я помню боль и горечь поражений,
Огонь пожарищ и триумф побед,
И череду ушедших поколений.
Я – «лилия» – позорное клеймо,